Смуглый день (сборник). Дмитрий Гладкий

      Где ласточки склевали май зелёный,

      Там в осень, в тишину стрекозьих снов

      Созвездья выпадают красных клёнов

      И блекнут радуги застенчивых цветов.

      День говорком грудным пронзён навылет,

      И спорит с камнем чистотой своей

      Протяжный взмах отяжелевших крыльев

      Приколотых к закату журавлей.

      Как синевой витийствует природа!

      Струит неспешно на полей холсты

      Из голубого глаза небосвода

      Всю мудрость лаконичной простоты.

      Я не мечтаю о спортивном «Мерседесе»,

      Мне за грехи отведена работа –

      Играть в мимансе бесконечной пьесы,

      Поставленной почётным идиотом.

      А так хотел жить с пользой для народа!

      Да он повадками давно уже не тот –

      Вмиг из моей залапанной свободы

      Для огорода пугало набьёт.

      Он в мачехи себе призвал волчицу,

      Что выкормила римских близнецов,

      К ней тщетно льнёт и силится напиться

      Из бронзовых пустых её сосцов.

      Но я не первый горькое коварство

      Смиренно и безропотно приемлю:

      Пусть кто-то лучший любит государство,

      А мне любить оставьте эту землю,

      Что красками полей затейливо-воздушна

      И так легка, как детская ладонь, –

      В ней ягод гроздь и свежая горбушка,

      Она трепещет, лишь её затронь.

      Где в старых Кодрах в пригоршне холмов

      Как яблоко, укутанное в стружку,

      Вздыхает в дрёме и не видит снов

      Заброшенная белая церквушка.

      Пусть Господь подопрёт мне висок

      черенком виноградным,

      когда захочу я губами припасть к облакам,

      к источнику чистого слова…

      Или нет, пускай лучше матушка

      утешит меня и обнимет.

      Тогда я пойму, что всё ещё здесь.

      Тогда вспомню всех, кого я любил…

      Кто ещё может помнить о прошлом там,

      где земля, не скованная правилами формы,

      не знавшая науки размеров,

      была простым словом?

      Где всё таяло вечером во вселенском бульоне,

      чтобы утром вновь обретать контуры и весомость,

      уповая на везенье, да на замысловатость творенья.

      Где ржавчина невзгод откалывалась

      осколками кремня, отрытыми в борозде.

      Так основательно и деловито,

      что даже эти холмы скорби

      казались пригодными для жизни.

      Слишком непостижимая простота,

      чтобы быть игрою случая,

      блестящая таким светом,

      что, вглядываясь в неё всё глубже,

      ты начинаешь падать вверх, к облакам.

      Испуганные ветки по ночам

      Стучат

Скачать книгу