а это означало, что первая часть вечера посвящалась обсуждениям сегодняшних нарядов: наследие матерей, которые надевали нейлоновые чулки и туфли на высоких каблуках только для того, чтобы дойти до почтового ящика. Но Уинни не была членом клуба, и, несмотря на все увещевания матери, потребовалось немало лет, чтобы она научилась этому искусству.
Линн поддела пальцем кукурузные зерна с сыром.
– Интересно, а Колин знает?
– Ты дозвонилась до него, Уинни? – спросила Эми. – Мы так увлеклись новостями, что совсем о нем забыли.
– Да, – кивнула Уинни, – но он работает.
– Он всегда работает, – пробурчала Мэрилин, потянувшись за бумажным полотенцем. – Ну чистый янки!
– Помните, как мы его боялись в школе? – засмеялась Линн.
– Только не Шугар Бет, – возразила Эми. – И не Уинни, потому что ходила в любимчиках.
Все дружно захихикали.
– Господи, как я его хотела, – призналась Хейди. – Пусть он странноват немного, но, уж конечно, мужик что надо. Особенно сейчас.
Знакомая тема. С возвращения Колина в Парриш прошло пять лет, а они только начали привыкать к тому, что бывший учитель, мужчина, перед которым они когда-то трепетали, стал членом их дружной компании.
– Мы все хотели его. Кроме Уинни.
– Я тоже. Немного, – заверила Уинни, чтобы как-то оправдаться. На самом деле все было не так. Она могла вздыхать над мрачно-романтической отстраненностью Колина, но никогда не мечтала о нем, как другие девочки. Для нее существовал только один человек: Райан. Райан Галантайн, мальчик, любивший Шугар Бет Кэри всем сердцем.
– Куда я дела прихватки?
Уинни раздала подругам прихватки.
– Колин знает, что она вернулась. Видел свет в каретном сарае.
– Интересно, что он будет делать?
Эми положила на блюдо с окороком специальную длинную вилку.
– Я, во всяком случае, не собираюсь с ней разговаривать.
– Еще как собираешься. Если удастся, конечно, – парировала Линн. – И все мы тоже. Потому что умираем от любопытства. Интересно, как она выглядит?
«Как всегда. Самим совершенством. Блондинкой с журнальной обложки», – подумала Уинни, борясь с желанием помчаться к зеркалу. Убедиться, что сама она больше не толстая, неуклюжая Уинни Дэвис. Хотя ее щеки не потеряли детской округлости и она так ничего и не смогла поделать со своим крошечным, унаследованным от папаши ростом, зато оставалась стройной, как тростинка, благодаря изнурительным упражнениям в тренажерном зале пять раз в неделю. И вообще теперь у нее все как у других женщин – искусно наложенная косметика, подобранные со вкусом украшения, хотя и подороже, чем у подруг, темные блестящие волосы, уложенные в короткую модную прическу: работа лучшего в Мемфисе стилиста. Сегодня на ней были расшитая бисером майка, синие брючки и такие же шлепки. Все новое, модное, красивое, разительно
