могучие кроны.
Люди строили города рядом с Рощами, поклонялись им, приходили к Деревьям за благословением, обручались в их тени. В Рощах крестили, венчали и отпевали. А самыми загадочными и уважаемыми среди людей были те, кого Деревья выбирали Говорящими. Сохранились легенды о волшебном сне, что мог длиться неделями, трансе, в который мог впасть Говорящий, когда садился у подножия Дерева, чтобы спросить совета для своего народа. И каждый полученный совет становился пророчеством, светом, что указывал целому Городу верный путь.
Деревья оберегали от войн, интриг и тщеславных правителей, и никто не смел оспорить слова, что слетали с губ очнувшегося слуги Рощи. Деревья даровали людям медальоны – тонкие веточки, кусочки коры, способные сделать человека Крылатым. Считалось, что Крылатый – воин Дерева, защитник народа. И никакая беда не случалась с людьми, которые жили возле Рощи, под защитой Крылатых, пока не пришел Огонь.
Алиса вглядывалась в скалы вдали, и ей казалось, что она слышит зов юного Дерева, волею небес выросшего где-то там, на клочке живой земли.
«Как страшно ему, наверное, – вдруг подумала девушка, и сердце ее сжалось от щемящей тоски и ощущения одиночества. – Маленькое разумное деревце, не знающее, зачем оно существует и кто его друг. Если оно там и вправду есть, то мы должны его найти. Даже ценой жизней. Моей или Вожака, даже всего Города. Просто обязаны».
Горизонт тем временем начал светлеть, воздух прогрелся так, что пар больше не вырывался изо рта девушки вместе с дыханием, а значит, новый день уже почти наступил. Томас выбрался из своего угла, глаза его были совершенно ясными, будто ему хватило тревожного и недолгого сна, чтобы полностью восстановить силы. Мужчина обошел их холм, вслушиваясь в звуки, принюхиваясь – примериваясь к изменчивому облику пустыни вокруг.
Пока горький прах вихрился у самой земли, гонимый порывами ветра, на небо набежали тучи, но Томас не почувствовал ни приближающегося дождя, ни бури. Засыпая вчера, он прислушивался к урагану, что бушевал восточнее от направления пути, и за ночь ветер их не настиг. А значит, впереди был еще один спокойный день в пустыне.
Томас выучил наизусть карту Вестника, надежно хранимую в книжице с кожаной обложкой – последнем подарке Анабель, который он берег с болезненной тщательностью. Сегодня им предстояло обогнуть по левому краю пылевую косу – когда-то до Огня тут было соленое море – и приблизиться вплотную к скалам, которые отделяли их сейчас от еще одной пустыни.
А дальше – Томас боялся думать о невозможном, но эти мысли не отпускали его, мешая сосредоточиться на полете, – дальше, по словам Вестника, покрытая золой равнина внезапно закончится глубоким ущельем, на дне которого их ждет оазис. По расчетам Томаса, им оставалось лететь не больше десяти, по крайней мере пятнадцати напряженных дней: если в прошлом отправлявшиеся на поиски Вестники летали без определенного направления несколько лет, то карта старика точно указывала, как
