лавиби, и Тэсс похолодела.
– Он бы от тебя ничего не оставил, приятель, – хмыкнул Ласкез. – Живую вещь так просто не удержишь, или с ней случится то же, что и с этой приплывшей развалюхой.
– А что с кораблем? – Джер прищурился, глядя вперед. – Дерется он будь здоров.
– Он мертвый, как сказала Тэсс.
Лавиби резко остановился, будто с размаху на что-то налетев, и недоуменно посмотрел на Ласкеза:
– Тогда бы он не ударил меня и твою сестру с управителем.
– Нет, мертвый не в том смысле. Был живой, потом потерял хозяина, а теперь умирает и скоро умрет, вот так. У них, этих живых штук, всегда так. Их тэ редко может принять нового хозяина, если Зодчий этого не хотел. Не отвязал вещь, чтобы, например, ее продать или подарить.
– Вот как… значит, корабль расстраивается потому, что его Зодчий ушел?
– Умер или бросил его, но скорее первое. Такие вещи непросто оставить, они всегда идут за теми, кого любят.
Джер задумался, склоняя голову. Наблюдать за его скуластым небритым лицом в этот момент было крайне забавно. Тэсс приглядывалась так и эдак, пытаясь понять, что в истории неизвестного корабля могло тронуть и впечатлить лавиби, вообще-то не отличавшегося ни особым умом, ни чувствительностью. Неожиданно Джер опять беспокойно задергал носом, вскидываясь:
– Ой. О-ой. Чую кошатинку рядом. Эй. Эй, Таура, выходи!
Говоря это, он повернул голову к валунам. Девушки переглянулись и вылезли из своего укрытия. При виде Тэсс Джер, казалось, смутился и пробурчал:
– Да не собирался я его у тебя красть.
Тэсс, решив не обращать на него особого внимания, посмотрела на Ласкеза:
– Ты что, хотел это сделать для меня? Вытащить Марча?
Ласкез покраснел, что бывало с ним не слишком часто, и пожал плечами:
– Да просто заодно поближе глянуть на эту громадину. Я был уверен, что у тебя уже распух нос и начался жар, а нашу курицу надо спасать. Нет, это не потому, что я за тебя волновался или… в общем, иди к ветрам, Тэсси, что ты вообще сюда притащилась?
Тэсс потрепала его по волосам и улыбнулась:
– Дурак.
– Оторвите мне хвост, это так трогательно, – хмыкнул Джер, глядя на брата и сестру. – Слушайте, давайте вы потом друг друга оближете?
Он не имел в виду ничего обидного, и только поэтому Тэсс не лягнула его в коленку, просто напомнив:
– Наш народ, в отличие от вашего, не облизывает родственников. Да вообще никого не облизывает, это же… противно.
Таура с сомнением перевела взгляд с нее на брата и облизнулась: ее раса тоже не видела в подобном проявлении благодарности и расположения ничего противоестественного. Джер фыркнул, потом мечтательно прикрыл глаза. Догадавшись, что и кого он себе представляет, Тэсс все-таки наступила ему на ногу:
– Ей это тоже не понравится, уж поверь, она очень аккуратная.
– Кто знает…
