вину, а из сердца… А из сердца клубящуюся темную муть. И чтобы избавить голову от пробравшихся в нее непрошеных мыслей.
– Даня, ты как? Все хорошо? – щебечет птичка, поднимается на носочки и заботливо обнимает мальчишку за плечи. Обернувшись ко мне, говорит с изумленным укором: – Люков, ты с ума сошел! Разве так можно? Ты ведь даже не спросил ничего – сразу набросился! А если бы они оказались тут без меня?.. О Господи, я же только попросила брата выкинуть мусор!
Не знаю, что удивляет меня больше – отеческое щебетанье девчонки над возвышающимся над ней на целую голову парнишкой или недосказанность в словах? Наверно, все-таки второе.
– Они? – поднимаю я бровь, глядя на девушку, и холодно интересуюсь: – У тебя еще гости, Воробышек, кроме этого юнца? Интересно…
– Ну да, – слышу я вдруг за своей спиной еще один недовольный голос. – Вообще-то, он тут такой урод не один.
Терпеть не могу неожиданные сюрпризы из-за спины. Обычно меня удивить трудно, но гостям птички это удается. Когда я стремительно поворачиваюсь на голос и притягиваю незнакомца к себе за грудки, то внезапно натыкаюсь на абсолютную копию парня, стоящего у стены. Близнецы? Или у меня двоится в глазах? Ни черта себе!
– Илья, да что с тобой! – восклицает Воробышек и повисает на моей руке. – Не смей его трогать! Слышишь! – сипит куда-то в плечо, хлопая меня ладонью по куртке. – Немедленно отпусти!
Но девчонка зря переживает, на этот раз я вполне контролирую себя и не намерен усердствовать в силе. Да и мальчишка оказывается совсем не из пугливых.
– Слышь, перец, – спокойно говорит он надтреснутым, юношеским баском, глядя на меня в упор сердитыми синими глазами, – ты, конечно, нереально крут и все такое, но прокачай уже свои глючные тормоза, лады? Сними клешни, мы ж тебе вроде как не чужие. Кстати, респект, сеструха! – криво скалится раскрывшей рот в видимом желании возразить девчонке. – С ним ты реально можешь плевать на Игорька с высокой вышки! Зря мать с бабкой переживают. Мне он нравится.
– Ванька, заткнись! – неожиданно строго командует Воробышек. – Нечего слушать симпатичных девчонок и верить всему, что они говорят. Только вернусь в общежитие, собственноручно отрежу Крюковой язык и прибью гвоздем к стене, чтобы лишнего не болтала, – сердито хмурится и как всегда, только ей присущим аккуратным жестом, поправляет очки. Облегченно опускает плечи, когда я отталкиваю от себя парнишку. – Ребята, вам лучше уйти, – просит, снимая с моей руки пальцы и затягивая под подбородком распахнувшийся ворот плюшевого халата. – Я сейчас оденусь и спущусь к вам, подождите внизу.
Она суетливо оглядывается, наклоняется и вручает брату упавший мусорный пакет.
– Илья, извини, что так вышло, – поворачивается ко мне. – Я понимаю, что поступила своевольно, впустив мальчишек в твою квартиру, но не могла их оставить за дверью, раз уж братья нашли меня. Я только хотела напоить их чаем и все.
– Чаем?! – возмущенно
