мы увидели его, вот так близко, как я сейчас? Какая-то бесконечная суета, бег по кругу: судорожные поиски, бессмысленная борьба… Зачем все это, когда есть величественное, высокое небо?» Алекс вспомнил, как его иногда охватывали подобные мысли еще на Севере, в Эгвекитауне и, в особенности, на метеоточке. Словно завороженный, он смотрел на какое-нибудь облако, медленно дрейфующее по синему небу над заливом, представляя себе, что кто-то, за тысячи киломиль, точно также смотрит в небо и над ним плывет такое же облако, и над другим, и над третьим… И улыбаясь, Алекс беззвучно шевелил губами: «А где-то в Калифорнии…»
Мимо протарахтел трактор. Дорогу, на обочине которой стояла машина, обступал лес: березы и сосны. Вдали, прямо по курсу, высилась труба. Какой-то поселок, какая-то птицефабрика. Говорят, здесь полно грибов. Алекс равнодушно фиксировал все эти мелочи, не пытаясь придать ходу мыслей какой-то строй. Было только десять часов утра. Сольце, продираясь лучами сквозь крону высокой сосны, выхватило оранжево-красный ствол. Листва берез легко вибрировала.
Что-то случилось. Что-то сломалось в той механике, что несла Алекса от одной пристани к другой. Он застрял в Калугуле, как пароход, севший на мель. Вик, встречая безмолвный вопрос в глазах Алекса, вздыхал, кряхтел, морщился, тер виски и материл всех и вся. А главное – бестолковых покупателей, которые только звонят, интересуясь ценой на «Нимфу», но дальше этого не идут. Шабашек не было и бортмеханик переквалифицировался в строителя: небольшая дачка – реверанс в сторону тещи – была в стадии «еще немного, еще чуть-чуть». Единственное, что его развлекало – это ходить по грибы. Он был страстный грибник и носился по лесу как угорелый, притаскивая целые мешки. Собирать Вик любил один, Алекс по этому поводу не имел ничего против: он не находил во «второй охоте» никакой прелести.
Послышался треск сучьев, и из леса вывалился Вик с рюкзаком и ведерком, доверху наполненным опятами. Загрузив багажник, они покатили домой. Вик долго насвистывал какую-то мелодию, потом плюнул:
– Вот ведь привязалась проклятая! И кто ее сочинил?
Это был шлягер сезона «Кокнули негросса».
– Не мешало бы обзавестись каким-то документом, Шура. А то как-то несерьезно.
У Спиро была бумажка, свидетельствующая о том, что он, будучи руководителем детского агентства «Умка-Пресс», находится в отпуске. Но согласно дате возвращения, срок отпуска закончился, и в настоящее время он должен был быть в Ханадыре. Это могло вызвать вопросы у полиции. Тем более сейчас, когда принимались дополнительные меры безопасности, ужесточались всякие правила и приезжий люд стоном стонал. Особенно в Мозгве.
– Не мешало бы. Какой тебе документ нужен?
– Министра… путей просвещения. Ха-ха! Шутка… Кем только я не был, в трудовой страницы кончились. А в итоге? Сижу в этом долбанном городишке как последний дурак, ни денег, ни работы.
– Вообще странно, ты являешься помощником председателя Ассоциации «Полярный Трек» по международным связям, так вроде? А проявляешь какое-то
