знаками. Рядом с монитором стоял невероятно древний транзистор Спидола, из динамика которого звучало что-то свежее и определенно ритмически интересное. Вася открыл рот и хотел о чем-то спросить, но голос из-за стеллажа остановил его:
– Здесь попусту не говорят. Колу лучше свою попей. Сказано – сиди и жди!
Пить Васе не хотелось совсем, и ему ничего не оставалось, кроме как уставиться в черно-белый телевизор, в котором бейсбольный матч сменился кадрами рекламного ролика к фильму, где беспощадный американский боевик крушил арабский город, мировая премьера которого была назначена на март будущего года. Все вокруг было больше чем странно.
– Ну вот, нашел, – Квадратный Гоблин вылез из-за стеллажа, стряхивая с себя и с большой папки пыль, – значит, так, следуй за словом внимательно. Я тебя бежать не заставляю, но внимательность твоя понадобиться. Поехали! Тебе надлежит третьего дня, одевшись в неприметную одежду, спуститься к дверям своего подъезда в восемнадцать ноль одну, поздороваться с соседкой из шестьдесят второй квартиры и спросить, как дела у ее сына в Германии. Не дожидаясь ответа, пойти мимо детской площадки и помочь толкнуть старый жигуль седьмой модели. Мужик предложит подвезти – прыгай в ту машину и езжай до станции Юго-Западная. Выйдешь – купи в киоске газету Оракул. Сразу спускайся в метро, где встретишься с бывшим однокурсником, который в тот момент будет подниматься вверх. Ты вспомнишь, что должен ему стольник. Пообещаешь вернуть через неделю. Потом сядешь в последний вагон прибывшего из центра поезда, но только когда выйдут все пассажиры, и поезжай.
– Куда?
– Куда надо – туда и поезжай! Все! Давай! – и громко захлопнул папку.
Пыль окутала Квадратного Гоблина и растворила его в себе. Прозвучал гром, ударила молния, распахнулась дверь, и Вася, к своему удивлению, оказался на нарядной улыбками прохожих улице, где возле него тут же остановилась маршрутка, которая довезла его прямо до дома.
– Странно как-то все это, – выдохнул Вася, только сейчас окончательно поняв, что он не спит, а открывает дверь своей собственной квартиры.
Следующие три дня Вася пытался убедить себя в том, что с ним на самом деле ничего не происходило… Но, наверное, в тысячный раз натыкаясь на кенгуруху, перемазанную ржавчиной и фрагментами старой краски, он переставал верить в реальность, которая существовала за стенами его панельной девятиэтажки. Он отключил телефон, который и так уже не принимал входящие вызовы… Звонить ему было некому и незачем. Бывшая подруга прислала MMS-ку, где она на фоне Эйфелевой башни стояла с бойфрендом, ставшим ее парижским счастьем, но Васе она была безразлична. Он держал телефон и хотел уже позвонить матери, когда понял, что не готов выслушать содержание очередных тридцати шести серий ванильного сериала… Телефон нужен тому, кто ждет звонка, вызов не пугает,
