книг. Знаю, что для них это была единственная важная цель в жизни. Как выяснилось позже, с помощью этих знаний они собирались в дальнейшем выступать.
Ах, да, чуть не забыл – «девушка-леопард». Имени я ее не знаю, я ее видел только когда чистил конюшни. Она там по всей видимости и жила, заодно присматривая за жеребцами. Ни разу не видел, чтобы она с кем-нибудь говорила, даже не знаю могла ли? Она страдала заболеванием кожи, провоцирующее появление пятнистости. Пару раз с ней работала ее сестра – Сьюзи, или «девочка-крокодил». Я понял, что эта болезнь выражается в нарушение верхних покровов, кожа со временем становиться разноцветной, ороговевшей, действительно напоминающей крокодилью. У нее этот процесс пока еще до конца не завершен, но думаю ей оставалось не долго.
Последний, кого я помню, был «резиновый человек» – Пит Моррис. У него была очень эластичная кожа и сверхподвижное тело. Он словно «Энерджайзер» бегал от угла к углу, выполняя разом множество работ. Они все явно к чему-то готовились, но вот к чему, черт его знает. Мне он хорошо запомнился лишь потому, что однажды ему выпала задача меня стричь… а потом я сломал ему две ноги… но об этом говорить пока рано.
Остальных я не видел, все они жили в запретной для меня зоне, но и некоторых просто не могу вспомнить. Мне их было жалко, честно, но быть их рабом мне не улыбалось, и надо было решать, как удрать из этой адской дыры. Нечего толком не оставалось, как прибегнуть к насилию. Главное было избавиться от Спрэга. На раздумье, как сбросить данный хвост у меня ушло три недели с небольшим. В один из холодных дней, убирая территорию возле палаток, мне на глаза попалась полянка грибов. На ней радостно разрасталась – «говорушка беловатая». Я их помню еще с детства – это был ядовитый гриб, семейства рядовковые. Я знаю о них так хорошо, благодаря своей семье. Меня заставляли учить на зубок все ядовитое, что прорастает в лесах Якутии. У них выпуклая шляпка, с подвернутым краем, цвет шляпки обычно мучнисто-белый. Содержание ядовитых веществ (не помню название) в говорушке больше, чем в красном мухоморе, я это хорошо запомнил. Умереть от них сложно, но, если постараться – можно. Что я и сделал! Пока Стефан был занят какими-то мыслями, я собрал все до единого, и той же ночью размолотил в кашу. Спал он хоть и рядом со мной, но крепко. Отлив немного кумыса, я засунул гремучею смесь и хорошенечко взболтал…
– Что ты делаешь? – Мой шум тогда чуть было не сорвал все мои планы.
– Прости! Я просто хотел пить. – Страшно было до дрожи, как сейчас помню.
– Дай сюда. Еще одна подобная выходка и я прикажу отрубить тебе руки. – И тут же осушил половину своей фляжки. – Черт, кажется оно пропало. На, ладно, пей. Я передумал и налью себе лучше свежего.
Доза оказалась сильнее моих ожиданий и через два часа он издал последний вздох, так и не проснувшись.
– Прости! – Прошептал я, стоя над его скрюченным телом.
Путь
