А, нет, не снилась!! Я в сказке! Быть такого не может! Но оно же есть?!
Я вскочила, подбежав к окну, выглянула на улицу. Зачем? Не знаю. Может, тут гномы по улицам шастают, или ковры-самолёты летают. Но на поляне перед домом никаких гномов не было. Никаких чудес не происходило, только фея гуляла по поляне, приминая широким кринолином густую траву. А нет, фея не гуляла. Она шла к дому. Где-то была? Одеваясь, я подумала о том, что, кажется, попала в тот мир, о котором говорил странный парень. Он знал? Или он сам отсюда? А если он отсюда?..
Одевшись, я вышла из мансарды и, спустившись по лестнице, наткнулась на фею. Та поздоровалась, отметила, что я долго сплю, показала рукой на какую-то дверь:
– Туалетная комната. Умывайся, чай будем пить, раз обед ты проспала.
Да, сказка, может быть, это хорошо, но очень неудобно. О душе или ванной можно было только мечтать. Да и не особо тут мылись. Протирали лицо чем-то вроде одеколона, хорошо, хоть зубы чистили, используя для этого иголки какого-то местного хвойного дерева. Иголки следовало жевать, сок из иголок пенился, пена счищала зубной налёт, не хуже самой дорогой зубной пасты. Однако! Действительно, сказка.
Приведя себя в порядок, я вышла в гостиную, где за большим пустым столом, укрытым белоснежной скатертью, уже сидела Эмилия. Интересно, она меня чай пить позвала, а стол пустой. Ждёт, когда я приду?..
Сзади послышалось натужное пыхтение, я обернулась… В дверном проёме, ведущем, вероятно, на кухню, показался пузатый самовар. А кто его несёт, гномы? Мама!.. Самовар медленно плыл по воздуху, оставляя за собой длинный шлейф из белого пара. Сам! Сам по себе. Вот это я попала… в сказку…
Пролетая мимо меня, самовар скосил в мою сторону резную крышку, презрительно пыхнул паром. Ой, подумаешь! Дзинь! Распахнулись дверцы буфета. Блюдца рванули вперёд, как летающие тарелки, а за ними следом, весело звеня, гнались чашки. Пробренчала коробочка с ложками, которые позвякивали, толкая друг друга и шумно ругаясь. Следом пролетела пузатая сахарница, осторожно придерживая крышку фарфоровыми ручками. Прогремела плетёнка с баранками, а из кухни примчались тарелки с едой. Фея окликнула меня:
– Ты чего застыла? Садись за стол.
Яркие цветы, которыми была расписана посуда, превратившись в глаза, подозрительно уставились на меня, как будто ожидая подвоха. Самовар сверкнул начищенным боком, пыхнул паром. Мне показалось, что он прищурил резной узор крышки перед тем, как важно спросить:
– Это та самая?
– Да, – Эмилия кивнула.
Я тряхнула головой. Бред какой! Ущипнула себя за руку. Нет, не сплю. А хозяйка дома насмешливо глянула на меня, сказала:
– Я же говорила, что я – фея. Или ты до сих пор не веришь?
– Это ради меня такой цирк? Или вы каждый день представления даёте? – я осторожно села на стул. Если тут посуда летает, то стулья вполне могут бегать, а стол брыкаться.
Эмилия оглядела стол, крикнула в сторону
