не готовы? – уточнила я, вновь занося для шедеврального мазка свою импровизированную кисть.
И только потянулась нарисовать очередной ус, как снегомадам заорала истошно:
– Ва-а-альд!!!
Лорд Эйн молча взял и съел все с ложки, ус был дорисован, я издевательски взирала на леди. А едва та утихла, нравоучительно спросила:
– Будете еще моего снежика обижать, а?
«Снежик», не вынеся такого потрясения, выронил ложку. Его усатая маман открыла от изумления рот. Но затем закрыла, скрежетнула зубьями и выдала:
– Деточка, его не я – его все приближенные к ледяному престолу «обижают»!
Ох, бедненький мой. Тяжело вздохнув, уверенно произнесла:
– Разберемся.
– С кем? – ядовито поинтересовалась морозная матушка.
– С теми, кто обижает, со всеми и разберемся. – Я была категорична.
Лорд Эйн вновь взял ложку. Положил. Подумал. Хмыкнул. Глянул на меня как-то по новому, после чего произнес:
– Сам разберусь.
И я даже ответить ничего не успела, как снегомаман взвыла:
– Сам он разберется! Как же! Снова выставишь себя посмешищем! Ты позор моего дома! Ты…
На этом я взялась рисовать ей бороду, и у снегоматери слова закончились. А как она умолкла, я вежливо произнесла:
– В данный момент лорд Эйн занят и не может уделить вам должного внимания. Вы очень ценны для нас, мы всегда вам рады, поэтому просим впредь уведомлять о вашем появлении заранее, чтобы уважаемый лорд Эйн мог в полном объеме уделить внимание вашей очень значимой для нас персоне.
После чего стерла усы.
Снегомать моргнула, сглотнула и как-то растерянно произнесла:
– Если можно, я завтра свяжусь с…
– Конечно-конечно, – радушно-вежливо произнесла я, – с нетерпением жду вашего звонка, чтобы согласовать время вашей беседы с уважаемым лордом Эйном. Всего доброго.
– И в-вам… – вконец растерялась леди.
И отключилась, а зеркальце улеглось на стол бездушной стекляшкой.
А я уставилась на снежика. Тощенький, бледненький, красноглазенький, жутик такой, и так жалко его стало, прям до слез. И главное я поняла – не сможет он без меня, не проживет, обижают его всякие, причем, судя по словам маман, много их всяких, придется заняться ситуацией.
– Что? – хмуро спросил лорд Эйн.
Шмыгнув носом, призналась:
– Жалко тебя.
Бабахнув кулаком по столу, сугробик подскочил, упираясь узкими ладонями в стол, навис надо мной, демонстрируя оскорбленность и…
– Ладно, разберемся, – игнорируя его показательную ярость, устало протянула я. – Завтра на приеме полагается быть в белом?
Лорд Эйн от такого опять впал в заморозку, а я поняла что:
– М-да, риторический вопрос был, вы же ограниченные, у вас всегда только белый.
– Оттенки разные! –
