только сначала было облегчение. Теперь Степка кусал кулак, пока кровь не брызнула на губы, и всем телом чувствовал, какой он маленький, слабый, и сидит, как крыса, в шкафу, провонявшем овчиной.
– …Пятиугольник – Пятиугольник и есть… – заговорил Киселев. – Округ, подразделения… В этом ли дело? Информация всегда просачивается, друг милый. На то она и информация… – Киселев, похоже, думал вслух, а не говорил с капитаном. – Загвоздочка-то в ином, в ином… Расчетчик не помнит ни одной планеты, сохранившей ядерное оружие. Мерзкое оружие. Стоит лишь дикарям его выдумать, как они пускают его в ход и уничтожают весь материал. Кошмарное дело.
– Ты видел это?
– Да. Много десантов назад. Пустая была планета.
– Сколько материала гибнет! – сказал Рубченко и вдруг прохрипел: – Х-хосподи! Так здесь ядерного оружия навалом! Как они выжили, Угол третий?
– Не успели передраться, – равнодушно сказал Киселев. – Сейчас это не важно. Ты радиус действия водородной бомбы знаешь?
– Откуда мне знать? Говорили, правда… на лекции…
– Ну-ну?
– Забыл. Склероз одолевает.
– Отвратительная планета, – сказал Киселев. – Никто ничего толком не знает. Бомбы, ракеты, дети… Мерзость. А ты говоришь – уполномоченный. Он больше нужен нам, чем им: хоть радиус действия узнаем.
– Не посмеют они бросить, ведь на своих!
– Могут и посметь.
Они замолчали. Стукнула дверь, быстро прошел Сурен Давидович. Степка, как ни был потрясен, удивился: Сур совершенно тихо дышал, без хрипа и свиста. Где же его астма?
– Как сквозь землю провалился, – сказал Сур – Квадрат – сто три. – Объявляю его приметы.
– Объявил уже, – прошелестел Рубченко. – Приметы его известные…
– Почему он скрывается от тебя? – спросил гитарист.
– Умен и подозрителен, как бес. Прирожденный разведчик.
Степан все-таки покраснел от удовольствия. Киселев выругался, сказал:
– Не будем терять время, Десантники. Квадрат – сто три, корабль не охраняется, а обстановка складывается сложная. Справишься? Там еще Девятиугольник. Предупреждаю: лучеметами не пользоваться!
– Есть, – сказал Сур. – Пятиугольник, машину!
– Вызываю.
– Машин хватает? – спросил голосом Сура Квадрат – сто три.
Киселев ответил:
– Штук тридцать. Пока хватает.
– Я вижу, вы времени не теряли в самом деле.
Они замолчали. Наверно, Квадрат – сто три смотрел в окно – голос Сура проговорил:
– Какой сильный ветер… Пыль.
– Не теряли… – подтвердил Киселев. – Айн момент! Квадрат, ведь ты был в «малом посреднике»!
– Конечно. Ты меня и выпустил.
– Ты же не в курсе насчет детей. Сюрпризец. На этой планете детеныши… – (В это время Рубченко кашлянул, и Степка не расслышал последнего слова.)
Квадрат –
