же безумие, это нужно жить две параллельных жизни, чтобы одна другую наблюдала и записывала! Потому я поступил проще: попросил у Эрина одолжить мне духа-помощника.
Наш дом хоть и не из Великих королевских, но кишмя кишит потусторонними сущностями. Их никто не боится, разве что дальеги из новеньких шарахаются поначалу, когда мимо них сам по себе проплывет кувшин с цветами в мамину комнату или пустой поднос на кухню. Ты не подумай, мой принц, мы не издеваемся над простаками. Незнающим сразу объясняют, что предметы не сами летают, а их несут духи, лишь частично перешедшие на земной план. Сила есть, тела нет.
Вот духи и любят попугать.
Скучно им, бессмертным. Им хочется вкусить энергии живых, прикоснуться к нашим радостям и печалям, страхам и надеждам. Особенно тем духам, кто умер в младенчестве и недавно был позван риэнной рода, – не наигрались они при жизни, а взрослеть надо, особенно в духовном мире. Там слабый может раствориться вдруг и бесследно. Слышал я, как отец с матерью обсуждали эти странности высшего мира.
Вот такого духа-невидимку из бессмертной мелочи я и попросил, чтобы диктовать ему, а то и позволять брать из памяти. Зачем Яррен уговаривал даже мелочи записывать – не понимаю. Но почему-то верю, что это понадобится. Полукровка еще никогда не ошибался.
Договорившись с духом, чтобы не фиксировал всякие интимные надобности, неизбежные для каждого истинно живущего, я побежал до конюшни и оседлал коня.
Пока затягивал подпругу, вспомнил: я же хотел попросить отца, чтобы тот поговорил с лордом Эстебаном, и Совет сменил бы Яррену вид наказания. Совсем вылетело из головы из-за переживаний!
Конечно, меня никто не просил об услуге. Яррен никогда не снизошел бы до подобных просьб. К тому же особыми друзьями мы с ним не были. Приятели – самое большее. Ближе он никого к себе не подпускал. И дела мне до всей этой истории не должно быть никакого.
Но меня слишком возмутило, как Совет поступил с ним.
Младшего лорда заперли в тюрьме, словно убийцу! И всего лишь – за отказ участвовать в соревнованиях в долине Лета под началом лорда Наэриля. Правда, Яррен не просто отказался, а в таких выражениях, да еще сказанных в лицо самому главе Совета лорду Эстебану, что я не берусь повторить. Но в карцер?
Под недоуменным взглядом конюха я расстегнул пряжку, снял седло и, скормив озадаченному жеребцу яблоко, отправился обратно в подземелье.
Опоздал.
Ход был уже намертво закрыт каменным блоком. Руны на камне предупреждающе налились багровым. Женщины рода общались с духами.
Как они выдерживают такое, лучше не думать. Нашей семье еще повезло: все женщины унаследовали дар риэнны, даже малышка Айдора, и сообща им легче. Да и мужчина всегда подставит плечо главной жрице рода.
А вот как миледи Хелина столько лет одна дом держит, не опираясь ни на силу дочерей, ни даже на мужскую силу, – уму непостижимо.
Я всегда преклонялся перед ней. Сильная женщина. Говорят, ее шесть дочерей унаследовали красоту миледи.
