обедаем в два, ужинаем в семь. И, пожалуйста, Дашенька, надевай платье, а то в халате как-то неудобно.
– Правильно, – поддакнула Римма Борисовна, – только в нормальной одежде. Мы себе никогда не позволяли появиться на людях распустехами.
Я поглядела на Нину Андреевну. Женщина сверкала красивой укладкой и легким макияжем. Элегантная шелковая водолазка скрывала морщинистую шею. Скажите, пожалуйста, всего одна ночь на новом месте, а какая метаморфоза!
– Дети, – продолжала Нина Андреевна, глядя, как я пытаюсь проснуться, – должны иметь перед глазами положительные примеры. Мой сын, например, стал полноценным членом общества только потому, что отец и я всегда учили его добру.
Ага, и поэтому он теперь сидит в Бутырке по обвинению в убийстве.
– Очень приятно, – продолжала вещать старуха, – что Мария оказалась благоразумной девочкой, сняла джинсы и переоделась. Если она еще согласится не ездить на мотоцикле, будет просто чудесно.
– Мусечка, – тихонько зашептала дочь, – она долго у нас проживет, эта зануда эфиопская?
– Совершенно справедливо, – поддакнула Римма Борисовна, – пока мы здесь, попробуем помочь Даше. Аркашенька, что же ты не ешь геркулесовую кашу? Специально велели вашей кухарке сварить на воде, страшно полезно для печени и желудка. Никаких проблем со стулом!
Кеша уставился на ненавистную кашу. Последний раз сей гадкий продукт побывал у него во рту лет в пять! Зайка хихикнула. Сын со вздохом опустил ложку в скользкую жижу и попробовал проглотить. Лицо парня отразило невероятную муку. Мне стало жаль бедолагу.
– К сожалению, у Кеши аллергия на овес, – сообщила я радостно.
Сын с благодарностью глянул на меня.
– Скажите, какая неприятность, – всплеснула руками Римма Борисовна. – А у Машеньки?
– Тоже, – констатировала я, глядя, как Маруська размазывает ложкой овсянку по тарелке, пытаясь создать видимость ее поедания.
Избавившись от ненавистной каши, домашние повеселели. Римма Борисовна и Нина Андреевна завели длительную дискуссию о пользе ежедневной клизмы. В какой-то момент Полянская отвлеклась и сообщила:
– Кстати, что-то случилось с желудком у Банди. Он плохо покакал, очень жидко.
Стараясь сохранить серьезность, я вылезла из-за стола.
– Обед в два, – заявили в унисон старухи.
– У меня занятие в академии, – быстро нашлась Маруся.
– Не успею приехать, занят в консультации, – развел руками Кеша.
– Очень сложный перевод на лето задали, – вздохнула Зайка, – просижу весь день в библиотеке.
Гарпии уставились на меня. Все мало-мальски приличные поводы уже разобрали, пришлось сказать правду:
– Поеду в Бутырку передавать Максу вещи.
Римма Борисовна ойкнула, молчавший все время Гера с любопытством глянул на меня. Нина Андреевна покраснела, но удар выдержала мастерски.
– Часы не забудь! – крикнула
