30. И очевидно, что именно он был здесь главным.
«Э! Вы че?! Отойдите отсюда! Федот, брат, давай, давай.… Всё», – здоровяк растолкал парней, столпившихся вокруг Александра. Последнего, того кто начал драку, он оттянул на пару метров назад, схватив его за куртку. После этого огромный человек приподнял лежащего на земле и начал с ним говорить.
– Ты кто такой? Ты вообще в адеквате?! А! Я к тебе обращаюсь! Ты местный!? – лицо Александра было полностью залито кровью. Он не чувствовал своего тела. Ему казалось, что голос амбала доносится откуда-то издалека. Но, несмотря на свое полуобморочное состояние, он все же смог прохрипеть в ответ.
– Я не местный… Я не при делах… Я не виноват.
– Так ты еще и не местный. Ну, всё понятно. Понабилось вас тут колхозников хреновых. Что в вашем дерьме уже не сидится?! Пришел сюда, так еще и рамсы путаешь?
– Нет. Я не виноват… Я не…
– Че он там вякает! На меня кинулся! Я тут за угол поссать вышел! Чмо конченое! Я ему щас зубы последние повыбиваю! – завопил человек с разбитым лицом, которому своим случайным ударом нанес это повреждение Александр в самом начале
– Успокойся. Помолчи, я тебя понял, – отрезал здоровяк.
– Значит так, чтоб я тебя больше здесь не видел. Вали из города. Я тебя запомнил. Еще раз увижу, сам ноги переломаю. Всё, пошли пацаны.
Этим высказыванием главарь банды поставил точку, подписав Игнатьеву приговор о немедленной депортации. Похоже, он был здесь не только местным авторитетом, но еще и судом присяжных, законодательным и исполнительным органом в одном лице.
Неизвестно сколько еще Александр пролежал на холодной земле, пока к нему приблизились Серега и Миха. Поняв, что опасность миновала, они все-таки решили помочь пострадавшему.
– Да блин… Отделали они его по серьезному, – заявил Серега.
– Да что он вообще с ними связался!? С этими уголовниками. Сидел бы себе молча. – отозвался его товарищ.
– Может, они его вообще замочили?
– Не! Не могли. Они с первого раза не валят. За такое их всех позакрывают. Они же не полные отморозки. – переговариваясь таким образом, парни привели в сознание своего друга, плеснув ему в лицо холодной водой, которую они купили в ближайшем круглосуточном ларьке.
– Ах… ах сука, как больно… Я что еще жив… Парни это вы, – пробормотал Александр, приходя в себя. – Я думал, мне конец… Они меня ногами… Их человек десять тут было.
– Да уж жестко они тебя, базара нет.
– Хватай его, Серег. До дома хоть дотащим.
Но вопреки этим словам, избитого парня тащить не пришлось. Он шел практически самостоятельно, лишь только слегка опираясь на своих попутчиков. Около десяти минут трое шли молча. Их провожал лишь шелест тополей, которые произрастали по краям улиц города в большом изобилии, и шум ветра, несущего с собой не по-летнему прохладные
