оттолкнула мать и крикнула:
– Спасайся, спасайся ради меня! Я не смогу убежать от преследователей. Они меня втаскивают внутрь. А ты спасайся, спасайся, мама!
Но мама не хотела бросать ее и все еще пыталась ухватить за одежду. Но Машу все глубже втягивали в пещеру, а она, превозмогая боль, кричала:
– Я найду тебя, мама!
И мать ей поверила. Она отшатнулась и бросилась прочь. Последнее, что увидела Маша, это как вниз по склону горы бежит мать. И девочка искренне обрадовалась за нее. А в тот момент, когда ее втащили в пещеру, наступила полная апатия. Это же надо! В нескольких секундах от свободы. В нескольких секундах от прекрасного мира, который, как оказалось, все же существует «на поверхности». Мира, в который она так мечтала попасть.
Девочка закрыла глаза и решила в этот момент умереть навсегда. Ее даже не беспокоила острая боль в ноге. Она лежала на каменистом полу пещеры с закрытыми глазами и представляла себя уже умершей. Может, она попадет на небо, где ее встретят ангелы. Об этом она читала в одной из дедушкиных книг. Там, на небе, ей, конечно же, будет гораздо лучше, чем в этой плохо пахнувшей, темной пещере. Заснуть, заснуть навсегда! И действительно мысли спутались, и Маша потеряла сознание.
Очнулась она от острой боли в ноге. Попробовала более удобно уложить ее, чтобы боль так не докучала. Еще немного полежав с закрытыми глазами, девочка все же их открыла. Было привычно темно и очень холодно. Машу буквально трясло. Где-то в стороне слышались человеческие голоса. Точнее, голоса людоедов, которые ее могут съесть. А что им помешает?
– Вот мы попали! – с печалью в голосе по-английски говорила женщина, сидевшая неподалеку, но не видимая в темноте. – Эти людоеды очень злы. Говорят, что целая группа узников убежала.
– Двух провинившихся охранников, – вступил в разговор мужской голос, – перевели в разряд пленников. Сидят вместе с нами в этой пещере. Видимо, их тоже съедят.
– Молчи! – раздался голос из противоположного конца пещеры. – Я еще в силах сделать из тебя отбивную.
– Сам молчи! – прокричал кто-то почти рядом с Машей. – Зачем девочке не дал убежать? Думал, что тебя совет командиров помилует! Сидишь теперь вместе с нами. Теперь всем нам не избежать обряда очищения.
– Не я первый схватил девочку! – ответил ему бывший охранник с противоположного конца пещеры. – Это молокосос, сын командира Клопа, отличился. Его и без этого подвига не отправили бы в пещеру для аккумуляции пищевых запасов. Да что теперь говорить – завтра состоится обряд отбора и очищения.
Голоса замолчали, и воцарилась тишина. Маша, ойкнув, села. Ощупала ногу. Больно. Но такое ощущение, что кость не сломана. Скорее всего – это все же вывих. Вот и мама так говорила, а она же врач. Маша потрогала ногу и от боли снова ойкнула.
– Молчи! – прикрикнул
