рождения трех миллиардов шудр и первого местного брамина.
Но не только они.
Подсчитано, что в нашем мире от его начала родилось около 100 млрд шудр и, следовательно, около трех десятков браминов.
И если этому миру хотя бы несколько десятков тысяч лет, то каждый из этих браминов тоже должен был жить тысячи лет.
И, стало быть, это и есть собственное время жизни любого брамина.
О чем, в общем-то, и сообщают легенды и мифы.
Другое дело, что не все брамины получают пропуск в новые времена.
В каждой эпохе появляются полторы тысячи собственных браминов, и, значит, из одной эпохи в другую могут перейти только считанные единицы из них.
И так же, как имеются определенные правила перехода с нижних уровней сознания на высшие, есть и критерии отбора этих единичных браминов.
Но в контексте данного повествования на этом незачем останавливаться.
Акты, таймы, геймы и раунды
Прошлые фазы земной игры нам не известны и, в общем-то, для нас не важны, поскольку к нынешней игре отношения почти не имеют даже при том, что ее сценарист, и ее первые режиссеры пришли из этих прошлых фаз.
Значение имеют только возможности браминов, которых отличает от всякого рода самозванцев способность влиять на время и пространство, присущая им благодаря приближенности к абсолютному сознанию.
Легенды и мифы сообщают о тех браминах как о первопредках, великих риши и богах, непосредственно участвовавших в жизни общества на его ранних этапах. Но как раз этих «старых песен о главном» сказители из шудр и вайшьев не поют, поскольку не их ума это дело.
О проявлениях богов мифы и предания не сообщают ничего особенного, кроме ставших уже обычными для нас транспортных, коммуникационных и энергетических достижений.
Еще до нас доходят так называемые «неуместные артефакты» возрастом в сотни миллионов лет, да разные непонятки, вроде камней Ики и фигурок Акамбаро.
Все эти странные обрывки, конечно, вносят диссонанс в стройную картинку официозной истории и сумятицу в умы, но это проблемы официоза и умов, а не самой истории, у которой есть куда более серьезные неувязки.
Например, такая, как возникновение земледелия. Ведь мало того, что обезьяны, из которых якобы произошел человек, не едят зерно и не приспособлены к такому питанию, так еще и урожайность диких злаков никак не оправдывала труда на их выращивание.
Можно, конечно, предположить, что первобытные умы ставили себе задачу выведения высокоурожайных сортов «в поте лица своего» с последующим переходом на мучное питание. Но такое предположение фантастично еще более, чем гипотеза о божественном даре или инопланетных цивилизаторах.
Или взять обработку камня.
Конечно, и обезьяна способна убить булыжником. Но сутками обтесывать эти булыжники, сбивая в кровь пальцы, не станет никакая самая безумная мартышка.
«Нет,
