приготовленного хвороста. Не отойдя и ста метров, услышал тяжелое похлопывание крыльев, так бывает, когда курица слетает с нашеста. Я затаился на некоторое время и впереди на земле, перед густым кустарником, почувствовал еле слышное шевеление, а затем разглядел крупную птицу, которая, разгребая лапами прошлогоднюю листву и траву, что-то склевывала. Я не решился бросить в нее своей дубиной – далековато и очень большая вероятность промахнуться, пришлось осторожно обойти кусты с той стороны, подкрасться поближе и действовать уже наверняка. Когда до нее оставалось метра три, я резко выскочил и, оставив дубину, просто схватил ее руками; мне понадобилось на это всего доли секунды, она даже не успела взмахнуть крыльями. Это был экземпляр, напоминавший одновременно и курицу, и тетерева, и глухаря. Он был рябого оперения с большим красивым хохлом малинового цвета. Размером он несколько превышал этих вышеназванных птиц, но имел совсем небольшие крылья, очевидно, что на большие расстояния он летать не мог и вел образ жизни глухаря. Вчера такой же на моих глазах стал добычей рыси. Жалко, но пришлось и мне скрутить ему голову; затем из кустов, у которых его поймал (похоже, орешника), срезал три «шампура», заострил концы и нарезал под них несколько рогаток. Отнес все это к своему временному становищу, развел костер, ощипал и опалил свою добычу; затем спустился к реке, разделал и промыл ее. Отрезал шесть кусков, и еще осталась половина «глухаря» к обеду или к ужину – посмотрим по аппетиту. Мясо оказалось очень вкусным, даже без соли, возможно с голодухи.
Основательно подкрепившись, я все равно не почувствовал себя положительно удовлетворенным, все-таки человек есть существо общественное, и неопределенность одиночества угнетала. Но успокаивала мысль, что шел всего второй день, кстати, нужно как-то вести отсчет времени, и я тут же сделал одну насечку на дубинке, вечером сделаю вторую. Я оказался здесь утром второго мая, значит, сегодня третье число. Короче, перспектива встречи с себе подобным социумом все-таки была, и она впереди. Пусть дикари, пусть даже людоеды, но что-то обязательно должно быть, уж очень условия жизни подходящие. Итак, вперед к перспективе!
Было неудобно нести оставшийся запас пищи, но я нашел прошлогодние стебли растения, напоминавшие лиану и оказавшиеся очень крепкими, и сплел из них что-то типа авоськи, положил остаток туда, привязал к дубинке, а ее закинул на плечо, и стало удобней.
Прошло еще несколько дней, я привыкал, проблема пищи в этом благодатном мире уже решалась мною легко: меню состояло не только из птицы, но была и крольчатина, и зайчатина. Спал теперь только на земле. Прошел уже очень большое расстояние, километров триста, никак не меньше, но ландшафт совсем не менялся – река и лес, только река несколько сузилась, очевидно, я шел к истоку. Никаких признаков жилья или, на худой конец, какого-нибудь бывшего стойбища дикарей не встречалось.
Было не по-весеннему жарко. Один день выдался особенно душным, и я решил искупаться, а заодно проверить, действительно
