полную безответственность. Тебе сказали, что нужно делать, и ты делаешь, но твой мозг никто не контролирует. Ты свободен от повседневной суеты и можешь думать, о чем пожелаешь, не ограничивая себя во времени.
Главное, не говорить лишнего и не вступать с собеседником в спор. Для поддержания разговора достаточно изредка кивать головой, сопровождая это одобрительным или, напротив, негодующим возгласом, в зависимости от хода беседы. Горелов так хорошо овладел этим приемом, что и потом, расставшись с армией, нередко к нему прибегал. Более того, он заслужил репутацию человека, умеющего слушать.
Однополчане
Горелов никогда особенно не задумывался над тем, что значит для него слово «однополчане». Ну, есть они, и есть. Раз он воевал, значит были и однополчане.
Когда закончилась война, хотелось поскорее все забыть. Каждый, как мог, налаживал свою жизнь. Потом настала пора встреч. Первое время все чувствовали себя на них неловко, присматривались друг к другу. Слишком далеко разошлись их пути. Но отчуждение быстро прошло, память о войне оказалась сильнее.
С годами кружок однополчан становился все более тесным. После официальной встречи в Парке культуры все вместе шли к кому-нибудь домой.
Среди однополчан, как и во время войны, не принято было задавать лишних вопросов: кто чем интересуется, за кого голосует на выборах, как продвигается по служебной лестнице. Но если требовалась помощь или поддержка, надежнее однополчан не было никого.
Короткий телефонный разговор:
– Иван, тут такое дело, у меня с гаражом проблемы…
– Потом объяснишь. Говори, когда и куда нужно приехать. Понял. Полковника прихватить? С погонами или без погон? Ровно в 18.00 будем.
Однополчанин ни на секунду не задумывался, кто прав, кто виноват. Он будет стоять за тебя горой в любом случае. Но если ты совершил подлость на войне – прощения не будет.
Горелову запомнился один такой эпизод.
В обороне на Курской дуге, где стоял полк, служили два связиста – Петька Сорокин и Лешка Катков. Связь приходилось тянуть ползком, в трудных условиях, отдельные участки местности простреливались.
Действовали по обстоятельствам: один ползет, а другой держит связь с командованием по рации. Между ребятами был негласный договор – опасный участок проходить строго по очереди. До поры до времени все так и шло. Но однажды – вот незадача! – ползти пришла очередь Лешке, но у Петьки села рация. Как быть?
– Лешка, одолжи свою, – предлагает Петька.
– Мы так не договаривались, – заявляет Лешка. – Раз у тебя рация села, будешь тянуть связь.
– Сукин ты сын, – отвечает Петька, но деваться ему некуда. Пришлось ползти.
Ну и что? Получил тяжелое осколочное ранение в бедро и инвалидность на всю жизнь. Спасибо, ногу не отрезали. А Лешку судьба хранила – так и провоевал без единой царапины. Только на войне ничего не скроешь, и в полку все стало известно. Лешка потом долго оправдывался, говорил, что,
