А то тебя наколю вместо рыбы! – торопил его стражник.
Но вместо этого, собрав всю свою силу, Геракл набросил петлю из длинного и гибкого рыбьего тела за острие и дернул вниз. Стражник, повинуясь выработанной привычке, попытался ударить противника копьем, но оно воткнулось в землю между геракловых ног. Юный герой схватился за него руками и, когда орхоменец потянул острие на себя, резко толкнул древко вперед. Хотя тупой удар принял на себя медный доспех, но от мощного толчка стражник очутился на земле.
– Никекрат, это враги, скорее к огню! – выкрикнул сбитый с ног миниец, но это была последняя команда, которую он отдал в своей своей жизни. Геракл пронзил его его же оружием.
Что же до Никекрата, то он от увиденного на мгновение дрогнул. Этого хватило Промаху, чтобы оттолкнуть приставленное к нему копье в сторону и прикончить второго стражника вытащенным из-за пазухи ножом. Геракл выбежал на то место, где появились в первый раз орхоменцы.
– Дело сделано! Лодки проходят через протоку? – спросил он у ожидавших внизу рыбаков.
– Да! – ответили ему сразу несколько.
– Тогда пять лодок на орхоменскую сторону! Скорее! Остальные здесь. Начинайте заваливать!
Отдав это распоряжение, он приказал Промаху спуститься и помочь своим друзьям. Сам же он стал лицом на запад, туда, откуда пришла гроза и стал молить Зевса, Афину, Эрота и всех прочих известных и неизвестных ему богов усилить дождь, и боги как будто бы слышали его. Небо одна за одной рассекали все учащающиеся молнии, гром гремел едва ли переставая, быстро темнело. Наконец поднялся ветер и хлынул такой ливень, что Геракл вымок до нитки, не успев вскинуть кверху руки. Когда же он сделал это и от ликования издал то ли крик, то ли рев, случилось нечто, что заставило его сразу же замолчать. Тучи перед ним разверзлись, слепящая синева неожиданно ударила в привыкшие к сумраку глаза. Из этой синевы вылетела во весь опор запряженная парой коней белая колесница, а на ней та же женщина со щитом. Но отнюдь не на Геракла был направлен ее напряженный взор, а куда-то чуть поодаль, за его спину. Совсем, совсем не такою помнил свою богиню Геракл. Юноша обернулся, но кроме него наверху никого не было. Необыкновенно тревожное чувство объяло его. «Что же случилось, о моя богиня!?» – в страхе вопрошал он. Афина пронеслась мимо, не обращая внимания на своего недавнего спутника. Приближаясь к сигнальному огню, она, силясь, дальше и дальше вытягивала вперед руку со щитом, как вдруг… ослепительный свет рассек воздух перед глазами Геракла, в разные стороны полетели искры. Сама Афина и ее колесница, и кони на мгновение будто бы вспыхнули необычно ярким белым сиянием. Ужасающий раскат грома накрыл рыбаков и их юного предводителя.
Очнувшись, Геракл посмотрел богине вслед. Она устремлялась вдаль – туда, куда не поспели еще грозовые облака, где небо было еще чистым. На западе же все вновь, как и раньше, было затянуто мглой.
– Геракл, ты жив? – кричали ему снизу.
– Да! – отвечал он, хотя и едва слышал сам себя.
– Что это было?
