всё смыть растворителем и нарисовать заново, – предложила Дика.
– Нет! Ни за что! Не говори так, у меня кружится голова от непонимания, и я в предобморочном состоянии! – возмутился Феликс. – Мои рисунки – шедевры! Ой! Дикочка, посмотри сюда. На этого хамелеона. Я этого рисунка не помню. Но он как настоящий. Только хвост некрасивый. Надо поправить.
И Феликс достал было из кармана фартука нужный баллончик с краской. Но хамелеон вдруг зашевелился и скрутил хвост колечком, заставив Дику подпрыгнуть от неожиданности, и, возмущённо порыжев, заявил:
– Да что ты понимаешь в хамелеоньих хвостах! Тоже мне, художник от слова «худо»…
– Как, ты настоящий?! – не поверила своим глазам Дика.
Феликс так и застыл с баллончиками в руках, глядя на хамелеона во все глаза-лампочки.
– Самый настоящий, такой же робот, как и он! – Хамелеон крутанул в разные стороны выпуклыми глазами, указал кривой лапкой на Феликса и на всякий случай перекрасился в такой же, как у того, цвет.
– И откуда ты взялся? – подозрительно спросил Феликс.
– Выбросили меня, – буркнул хамелеон и мрачно посерел.
– Выбросили? Это кто ж тебя выбросил? – сочувственно спросила Дика, усаживаясь на скамейку рядом с электронным животным.
– Хозяева, кто же ещё! Купили меня в богатую семью как игрушку для детей. Они поиграли, и я им надоел, им новых животных-роботов накупили, – с горечью в голосе объяснил хамелеон и стал бледно-голубым. – Потом меня отвёз сюда отец этих детишек и тут бросил. Наверное, чтобы я дорогу назад не нашёл… Ещё и дождь собрался. Вот я и спрятался под навес, чтобы контакты не намочило, а то я сломаюсь. И вот на тебе – сумасшедший художник со своей краской! Даже полежать спокойно не дадут отверженному!
– Бедняга, – пожалела Дика хамелеона. – Как же ты теперь будешь совсем один? Кто станет о тебе заботиться, заряжать, чистить, обновлять программное обеспечение? Феликс, давай возьмём его с собой!
– А может быть, он не пойдёт с нами? Может быть, ему после обеспеченной жизни захочется пожить на природе? – с надеждой предположил Феликс, которому перспектива конкуренции явно не слишком пришлась по нраву.
– А где вы живёте? – деловито спросил хамелеон. – Далеко от центра? А то я жил рядом с Башней самого нашего гениального Загрибуса!
– Мы обитаем в продуваемой всеми ветрами палатке, – с радостной готовностью живописать их неустроенный быт откликнулся Феликс. – На берегу моря. В любую погоду. Без всяких удобств. В дождь там сыро. А когда ветер – до ужаса холодно.
Вдалеке послышался сигнал аэробуса.
– Решай, – поторопила хамелеона Дика. – Едешь с нами или тут остаёшься?
– Ладно уж, еду, чего там… Из Башни – в палатку… Была не была… – вздохнул хамелеон и стал обречённо-сиреневым. – Лучше в палатке, но в компании, чем одному на по́шло размалёванной
