выползающие из-за бугра. Раух прижал Маренн к себе, повернул ее лицо. Даже сквозь взрывы она услышала его слова.
– Я люблю тебя. Война катится к концу. Все катится к концу и ко всем чертям. Молчать больше нет смысла, возможно, другого случая уже не будет.
Она промолчала. Немцы открыли шквальный огонь – из всех стволов одновременно. Выстрелы «шермана» прекратились – его подбили панцерфаустами. Он горел в клубах черного дыма.
– Я прошу тебя, – она сказала негромко. – Я прошу, Фриц. Между мной и Отто и так все очень сложно. На грани разрыва. Если бы у Германии был шанс, а так ты прав, все катится к концу, и мы не знаем, что ждет нас завтра.
– Мне все равно. Я люблю тебя, – повторил он.
Он добрался до ее губ. Несколько мгновений они оставались неподвижны, потом она ответила на поцелуй.
Потеряв один танк и два БТРа, группа Скорцени вошла в Линьевилль. Остатки разгромленной колонны взяли в клещи и оттеснили к центру города. Понимая, что сопротивление бессмысленно, американцы побросали оружие на брусчатую мостовую и подняли руки, сдаваясь в плен. Немцы окружили пленных, обыскали, чтобы изъять спрятанное оружие.
– Оставлять их здесь нельзя, – прокричал Скорцени командир панцергруппы Иоахим Пайпер.
Он подкатил на бронетранспортере, на правом плече болтался «шмайсер».
– Там у развилки дорог поле, я прикажу, чтобы всех отвели туда.
– Как знаешь, – Скорцени только кивнул. – Они твои, мне они ни к чему, только обуза.
– Тогда я оставлю с пленными нескольких солдат, а остальным отдам приказ идти вперед.
– Хорошо! Раух, – Скорцени обернулся к адъютанту. – Я еду на встречу с командиром зондеркоманды «Хергет», он приглашает меня в свой штаб. Нам надо согласовать дальнейшие действия. Со мной поедут командиры подразделений. Ты остаешься здесь за главного. Особенно не расслабляйтесь, бдительности не теряйте, – распорядился он.
– Ты пока можешь отдохнуть, – подойдя к Маренн, он с нежностью прикоснулся пальцами к ее щеке.
– Я займусь ранеными, – она едва заставила себя улыбнуться. – Если возможно, я бы хотела осмотреть и тех американцев на поле. Возможно, там тоже кому-то требуется помощь.
– Зачем? – Скорцени нахмурился, но, заметив, как сжались ее губы, согласился. – Ладно. Если ты считаешь это необходимым. С Пайпером договаривайся сама.
– Хорошо, – она заставила себя улыбнуться.
Пленных было несколько сотен. Сюда же добавили тех, кого захватили в Буллингене. Выглядели они испуганными, на лицах явно читалась тревога. Солдаты Пайпера особенно не церемонились с янки. Охрана искала любой повод, чтобы открыть огонь. Когда Маренн подошла, она почувствовала – в воздухе витает призрак смерти, напряжение достигло апогея. Она сняла камуфляж, чтобы было видно, в каком она звании, не только американцам, но и эсэсовцам тоже, –
