чтобы меня не пытались сосватать? Это. Правда. Невыносимо. Услышьте же меня! Я отказываюсь ходить на все эти светские рауты и чувствовать себя дурой весь вечер. – Она сдерживалась, но уже готова была сорваться, и все происходящее ей явно надоело.
– Прости, Сара, – тихо произнес отец. – Они не хотели ничего плохого. Постарайся не расстраиваться.
– Да я не беседовала ни с одним вменяемым (не говоря уже умным) человеком с момента, как мы покинули Нью-Йорк. Кроме тебя, конечно, – укоряла она отца, а тот не смог сдержать улыбки: по крайней мере дочь наслаждалась его компанией так же, как он – ее. Это уже прогресс!
– Прости мое любопытство, но с кем ты вела умные беседы, пока пряталась на Лонг-Айленде?
– По крайней мере, там я и не ожидала встретить достойных собеседников.
Молчание было миролюбивым.
– Что ж, не рассчитывай на многое. Принимай все как есть. Новое место, возможность познакомиться с новыми людьми.
– Тут даже женщины скучные.
– Не могу согласиться, – возразил Эдвард, а жена приподняла бровь. Он с виноватым видом похлопал ее по руке, но Виктория знала, что это лишь шутка.
– Их интересуют исключительно мужчины. – Сара заняла оборонительную позицию. – Не думаю, что они когда-нибудь слышали о политике. Все как одна считают, что Гитлер – новый повар их матери. Как можно быть настолько тупыми?
Отец расхохотался и покачал головой.
– С каких это пор ты стала политическим и интеллектуальным снобом?
– С тех пор, как оказалась наедине с собой. На самом деле это было чертовски приятно, пап.
– Может, даже слишком. Пора вспомнить, что мир полон разных людей, умных и не очень, и даже совсем глупых, порой интересных, а часто очень даже скучных. Но так устроен мир! Ты определенно слишком долго провела в одиночестве, Сара. Я счастлив, как никогда, что ты приехала с нами.
– А вот я в этом не уверена, – проворчала она, но, по правде говоря, ей тоже нравилась поездка. Да, общение с окружающими не доставляло удовольствия, но в остальном путешествие стало ее своеобразным приключением, да и с родителями побыть она была искренне рада. Они снова сблизились. Несмотря на все жалобы, Сара казалась счастливее, чем за долгие месяцы. По крайней мере, к ней вернулось чувство юмора.
На следующий день Сара заупрямилась и ни в какую не хотела ехать с ними за город. Но отец настоял на своем, решительно заявив, что выбора нет, загородный воздух пойдет ей на пользу. Кроме того, он хорошо знал имение, куда они собирались отправиться, и его определенно стоило посетить. Хотя бы раз в жизни. Сара стонала, садясь в автомобиль, большую часть пути ворчала, но вскоре согласилась, что природа живописна, а день выдался необычно жарким и солнечным для Англии.
Когда они добрались до места, Сара признала, что отец был прав: имение было уникальное. Замок четырнадцатого века, обнесенный рвом, с красивым
