я умудрилась обхватить ногами его бедра, Элиас крепко взялся за мои щиколотки и стал подниматься по лестнице, таща меня на закорках. Хотя мне стоило больших усилий держаться крепко, я первый раз в жизни была чертовски рада, что в доме нет лифта. Ступенька за ступенькой взбирались мы на пятый этаж.
– Ты хочешь меня придушить? – просипел Элиас. Не ослабляя хватку, я решительно помотала головой и продолжала, словно обезьянка, висеть у него на плечах. Какие красивые, теплые плечи…
– Но делаешь именно это, – проговорил он, отпирая дверь в квартиру. Он уже вконец запыхался и ссадил меня с явным облегчением. Наклонившись вперед, он уперся руками в колени. Я смотрела, как он пытается отдышаться.
– Пока в доме нет лифта, для тебя действует сухой закон, – сказал он.
Я захихикала.
Сделав последний глубокий вдох и выдох, он распрямился, стряхнул с плеч плащ и, снова обняв меня за талию, повел на кухню. Там он прислонил меня к стене, чтобы я не могла упасть.
– Не двигаться! – приказал он, погрозив мне пальцем.
И хотя я послушно кивнула, кажется, я внушала ему какие-то сомнения, потому что, направившись к холодильнику, он ни на миг не выпускал меня из поля зрения. Достав бутылку с водой, он подошел и сунул ее мне под нос.
– До дна, – велел он.
– Н-но это ф-фсиво лишь вода! – я скептически разглядывала прозрачную жидкость.
– Алкоголь обезвоживает. Если ты не хочешь завтра получить самое чудовищное похмелье в жизни, лучше послушайся моего совета и выпей как можно больше воды. Лучше бы еще добавить магния и других минеральных веществ, так как их алкоголь тоже вымывает, но, к сожалению, у меня дома ничего нет. Поэтому придется обойтись водой.
Он сам отвинтил крышку, так как мелкая моторика мне отказала. За его монологом я, признаться честно, уследить не смогла, но там что-то говорилось про «воду» и «пить», а поскольку он вещал с очень умным видом, я послушалась доктора Шварца и поднесла бутылку к губам. Скосив глаза, я смотрела на Элиаса, который принялся ощупывать мою голову.
– Что ты д-делаешь? – спросила я и в следующий миг почувствовала, как струя холодной воды пролилась мне на футболку. Прежде чем я успела среагировать – я бы могла еще минут пять соображать, – Элиас ловко перехватил мою руку и вновь привел бутылку в вертикальное положение.
– Упс! Нельзя г-гаварить, п-пока п-пьешь, – хихикнула я.
Элиас окинул меня взглядом, оценивая урон, который вода нанесла моей футболке. Поскольку глядел он что-то слишком долго, я наморщила лоб и тоже посмотрела вниз. И теперь мы уже вдвоем с глупым видом пялились на черный лифчик, просвечивавший из-под тонкой футболки.
– Ой, – сказала я.
Впору было провалиться под землю от стыда, но тут мне пришла в голову мысль, что обливашки получились безумно смешные. Прекраснее всего было то, что Элиас выглядел ужасно смущенным.
– Хотел… взглянуть… на твою… шишку… – прозаикался он, не сводя взгляда с моей груди.
– Может, у тя тошшышка?
– М-м-м… что? – Он моргнул и наконец поднял
