Сказал начальник тюрьмы, – Через три часа, выезжает курьер с приказом о казни. Поторопись, если можешь что-то сделать для него.
Али лихорадочно соображал, вникая в сказанное.
– Удивительно, как быстро рушится то, что казалось незыблемым. – Вновь заговорил сахиб ал-хасс. – Всесильный Шамс-ад-Дин, которого, даже Узбек побаивался, сидит в тюрьме, он подвергнут штрафу в сто тысяч динаров бербери[81]. Дом его конфискован, Кстати, ты слышал, что его дочь с помощью какого-то гуляма расправилась с двумя хорезмийцами, одного убила, а второго связала. Шихна объявил ее в розыск.
– Надо же, – удивился Али, – Кто бы мог подумать.
Сахиб ал хасс внимательно поглядел на него, поскреб бороду, но ничего не сказал.
– Да храни тебя Аллах, – искренне пожелал ему Али и ушел.
Выйдя из здания тюрьмы, Али посмотрел по сторонам, выискивая Йасмин.
Девушка наотрез отказалась остаться в деревне и теперь сидела в толпе просителей под тюремной стеной. Али подошел к ней и сел рядом. Долго молчал, чувствуя нетерпеливый взгляд Йасмин.
– Ты ждешь расспросов? – сказала девушка.
– Нет, просто не знаю, с чего начать, – тяжело вздохнув, ответил Али.
– Что случилось, говори же, не рви мне сердце, что с отцом? – она повысила голос, и сидящие вокруг люди стали оглядываться на них. Али схватил девушку за руку, сжал ее, говоря:
– Тихо, прошу тебя, с ним все в порядке. Он жив и здоров, только…
– Что только?
– Его здесь нет.
– Я убью тебя сейчас, – гневно произнесла Йасмин. – Ты можешь говорить связно? Где он?
– Его отправили в Марагу.
– Почему?
– Пойдем, я скажу тебе по дороге.
– Почему не здесь?
– Ты привлекаешь внимание людей, сейчас нам это ни к чему.
Али поднялся, помог встать Йасмин.
– Сынок, – обратилась к нему женщина, – Ты ведь из тюрьмы сейчас вышел.
Будут сегодня передачи принимать?
– Не знаю, мать, иншааллах[82] будут, – ответил Али.
– Не знаешь, да? Жаль. А у вас кто сидит?
– Отец.
– А-а, храни его Аллах.
– И твоих родственников пусть Аллах хранит, – пожелал Али и двинулся прочь, увлекая за собой девушку.
– Порадовать мне тебя нечем, – начал Али, когда они отдалились от людей. – Твоего отца отправили в Марагу…
– Зачем? – перебила его Йасмин, – Говори правду.
– …Там его должны казнить, – без обиняков сказал Али, – Имущество его конфисковано. На него наложен штраф в размере 100 тысяч динаров бербери. Йасмин после этих слов сделала несколько шагов в сторону и опустилась на землю. Плечи ее затряслись от рыданий. Али остановился возле нее, растерянно оглянулся. Улица была многолюдна, и они привлекали внимание.
Али присел рядом, но утешать ее не стал, это было бесполезно. Он попытался заглянуть в ее лицо, мокрое от слез.
Динары бебери – византийские динары.
Иншааллах – Бог даст.
