большевиков и взять власть в свои руки?)[415]. Левых эсеров объединяла, пожалуй, уверенность в том, что их сила в аграрном вопросе, а «не в военной мощи, не в боях на границе, не в добровольческих отрядах»[416]. Военному вопросу придавалось второстепенное значение: на дневном заседании 21 апреля И.З. Штейнберг предложил организовать следующие комиссии съезда – организационную, литературно-издательскую, политическую и по выработке Советской Конституции, аграрную, по экономической (и рабочей программе)[417]. Один из делегатов обратил внимание на необходимость создания специальной военной комиссии, считая «в высшей степени» важной организацию военного дела на местах – глас вопиющего в пустыни: делегату возразили, что военная организация отнесена к организационным вопросам[418]. На предложение о создании военной комиссии отдельные делегаты заявили, что «время не наступило, доклада нет» (доклад должен был сделать, но не сделал член ПК ПЛСР М. Ярустовский[419]); собрание большинством голосов отложило вопрос, как его сформулировал И.З. Штейнберг, «о военной боевой работе»[420]. В итоге военный вопрос был сведен к обсуждению «Отчета боевой организации», представленного Петроградской боевой дружиной[421].
Наиболее догматично мыслящие партийные работники считали, что партия должна озаботиться не созданием армии, а осуществлением социальной революции (М.А. Натансон, М.А. Спиридонова, А.М. Устинов и др.)[422]. Эта часть левых эсеров, как и левые коммунисты в партии большевиков, рассчитывали на скорейшее осуществления революции в Германии и окончательное разложение частей Четверного союза[423]. Спиридонова и Устинов после заключения Брестского мира выступали даже против формирования партизанских левоэсеровских отрядов, действующих в тылу у германских частей и на фронте: такие отряды отождествлялись с подготовкой к партизанской войне и фактическим срывом мирного договора[424] (М.А. Левенсон в полемическом запале даже назвал Устинова и Спиридонову «большевиками»[425]). Натансон считал предметом особой гордости левых эсеров разрушение «старой империалистической армии»[426]. Следует отметить, что Устинов в апреле 1918 года вышел из состава ЦК ПЛСР вследствие «принципиального расхождения» по вопросам об уходе из СНК и Брестского мира[427].
Настроенные менее догматически, но, на данном этапе[428], радикально к большевикам левоэсеровские деятели – Д.А. Черепанов, И.З. Штейнберг, Б.Д. Камков, А.А. Биценко, член ПК ПЛСР Д.Л. Сапер – продолжали отстаивать «партизанскую войну» с Германией (выражение А.М. Устинова), и критиковать «великодержавные идеи [большевиков] о создании миллионной армии со старым генералитетом и офицерством во главе» (выражение Д.А. Черепанова)[429]. Более сдержанной в этой группе оказалась А.А. Биценко, присоединившаяся к негативной
Там же. С. 440–441, 457 и др.
Там же. С. 437 (цитируется А.Л. Колегаев), 445 (М.А. Спиридонова).
Там же. С. 481.
Сб. ПЛСР. Т. 1. С. 482.
Там же. С. 668, 797.
Там же. С. 483.
Там же. С. 667–672.
Там же. С. 355, 428–429, 573.
Там же. С. 359–360, 429–430. А.М. Устинов предложил не воевать с дезорганизованными немецкими частями, вошедшими в соприкосновение с российскими большевиками и эсерами, но и «гнусного» мира не подписывать. Устинов был одним из тех, кто верил в скорейшее осуществление мировой революции, не разделяя позицию, выраженную в частности М.А. Левенсоном, полагавшим, что время наступления мировой революции вычислить никто не может и не исключено затягивание войны «еще на целые годы» (Там же. С. 388).
Там же. С. 357.
М.А. Левенсон указал, что большевики при формировании органов государственной власти настаивают на включение от ПЛСР в эти органы именно «левого с.-р. большевика» А.М. Устинова (Там же. С. 391. См. также С. 453).
Там же. С. 429.
Сб. ПЛСР. Т. 1. С. 717 – комментарий Я.В. Леонтьева.
В 1919 г. И.З. Штейнберг и А.А. Шрейдер возглавили легалистское течение ПЛСР (Там же. С. 710 – комментарий Я.В. Леонтьева).
Там же. С. 354.
