они вошли и сели, первой заговорила Софья:
– Дорогой дядюшка, – ее голос был наполнен сарказмом, – я хочу тебе заявить, что туда я больше не пойду. Ты что, хочешь меня заморозить, чтобы я простыла? Ты избавился от племянницы. Учти, дядя, мой отец тебе этого не простит. Вы много раз с ним то дружили, то ссорились. Но если ты сделаешь мне плохо… он отомстит тебе: пойдет на тебя вместе с тевтонцами или подошлет убийцу.
– Это не я, – торопливо вставил он.
– Я тебя в этом и не обвиняю, – каким-то невинным голосом проговорила она, – это я так, как пример. А ты уж, дядюшка, обо мне позаботься. Я хочу гулять. Сидеть здесь, – она обвила вокруг рукой, – я не могу без Устиньи, верни мне ее. Куда твои псы дели мою служанку?
– Не надо оскорблять моих людей, – довольно твердо заявил Ягайло.
– Я, – Софья поднялась, и на князя посмотрела гордая, неприступная красавица, – княжна. И никто из твоих халуев не имеет прав командовать мной. Тем более, твоей гостей.
– Хорошо!
Ягайло взял колоколец, и на его звон показалась чья-то голова.
– Позови ко мне Ставора, – приказал он.
Ставор был у него что-то вроде дьяка, выполняя разные поручения князя. Когда тот явился, Ягайло довольно грозно, как он умел это делать, приказал:
– Переведи ее, – он кивнул на Софью, – сюда, в Верхний замок. Дай ей все, что необходимо. Учти, комната должна быть теплой. Верни ее служанку. Все должны знать, что моя племянница – моя дорогая гостья.
Тот, выслушав, кивнул головой и удалился.
За ним поднялась Софья:
– И я пойду, – сказала княжна.
Тон ее голоса был таким, что его можно было расценить и как просьбу, и как сообщение. Князь понял как просьбу.
– Иди, иди, – ответил он и добавил: – Если что нужно, заходи.
У нее на языке так и вертелось спросить: «Какого жениха вы мне выбрали?» Но она сдержалась и спросила другое:
– Когда вернется мой отец?
– Я ему не запрещаю вернуться в любое время, – ответил он с пафосом.
– Чего вы не можете поделить и для чего ты захватил его в плен?
Ягайло резко поднялся. Облокотившись кулаками на стол, он по-бычьи наклонил голову и проговорил:
– Твой отец, как и дед, поднял на меня руку. Ты знаешь ли о том, что они пленили меня?
– Но они не держали тебя в темнице и отпустили в твой удел. А ты, – она говорила быстро, обида сжимала ее горло, – хитростью захватил их обоих. Не без твоей помощи был убит мой дед. А мой отец бежал, но он вернется…
– Пошла вон, – завопил Ягайло и ударил по столу кулаком.
Когда Софья выскочила за дверь, силы оставили ее, и она прислонилась к стене: «Вот дура! И зачем я ему все это сказала? Он бросит мня в яму. Ну и пусть. А я все сказала, что о нем думала. Пусть знает…».
У нее ничего не отобрали, дали теплую комнату, вернули Устинью. Но она почувствовала, что кто-то стал следить за каждым ее шагом.
Их
