неизменной именно потому, что они умели считать деньги. Именно считали, а не жалели. Во всяком случае, Ладин банкир скупердяем не был. Оплачивал же он ее внешность, наряды и прочие составляющие жизни «рублевской жены». И делал это, наверное, охотно. Да и Лада не производила впечатление ущемленной женщины. Она вообще производила хорошее впечатление. Не было в ней ничего от пустоголовой барышни, прожигающей жизнь. И я даже призналась себе, что она не из тех, кто бросает все на откуп обслуживающему персоналу. И была права. Как-то я слышала, как она рассказывала остальным о сеансах с психологом, которого посещает вместе с сыном-подростком.
– Этот переходный возраст, девочки, меня уже достал. Раньше слова грубого не слышала. Мамочка то, мамочка се, а теперь даже смотрит как на врага народа. Ладно бы я им не занималась, а то ведь всюду вместе, как шерочка с машерочкой.
– Да надоела ты ему, – подкинула верную мысль Нина. – Ромочка, дай подотру попку, дай повяжу шарфик, дай застегну брючки.
– Не утрируй, – беззлобно огрызнулась Лада.
– Нет, правда, отпусти поводок. Пережмешь – потеряешь, – это сказала Зоя. – Ты же помнишь, как с моей было, чуть не упустила девку.
– А ты что скажешь? – повернулась Лада к четвертой подруге.
– А что я могу сказать? – Та развела руками. – Опыта нет.
Из всего услышанного я сделала два вывода. Во-первых, Лада – неплохая мать, а скорее, даже хорошая. И жизнь ее в этом похожа на жизнь обычных женщин. Пусть обложка другая, но содержание такое же (капризы, болячки, переходный возраст). А во-вторых, у Татьяны – так звали четвертую даму – детей тогда не было.
Не было их и сейчас. На спиногрызов – так она сама говорила – у нее не нашлось бы ни сил, ни желания, ни времени. Времени действительно не было. Она всегда появлялась последней. Входила в ресторан, резко открывая дверь, не прекращая телефонный разговор, на ходу снимала плащ или пальто и, подсев к подругам, посылала каждой воздушный поцелуй, не переставая деловито общаться с трубкой:
– Да. Какие условия? А сроки? Поставка возможна только через неделю. Обратите внимание на пункт контракта пять два два. – И так далее, и тому подобное. За время встречи она часто выходила из-за стола, отвечая на звонки и не реагируя на призывы подруг «бросить наконец свою трубу и расслабиться». Уезжала раньше, потому что спешила не домой, а еще куда-то, чтобы с кем-то очень важным что-то обсудить, подписать или о чем-то договориться.
Татьяна была классической бизнесвумен, заточенной исключительно на работу. По ее движениям, взгляду, манере говорить становилось понятно, что человек она жесткий, цельный и, вероятно, хороший профессионал в своем деле. На моих глазах ее самые простые деловые костюмы фабрики «Большевичка» превратились сначала в марку «Lady&Gentelman», а впоследствии доросли и до «Шанель». Дорогими стали часы, украшения, портфели. Да, дамскими сумками она не пользовалась. Всегда портфели, из которых во время телефонных разговоров извлекались
