к религиозным предписаниям.
Как соблюдение предписаний малого фикха является обязательным, но недостаточным для достижения глубинной мудрости богопоклонения, так и исполнение наставлений среднего фикха, то есть благородного искусства аргументированной этики, тоже необходимо, однако неполноценно. При этом уважение к постулатам большого фикха, то есть теоретическому и практическому мистицизму, необходимо, дабы со свидетельствующим разумом и чистой тайной обрести путь к источнику нисхождения богопоклонения и совершить его в процессе постижения и движения к Поклоняемому, как на это отчасти указывает хадис Курб-е навафил [Близость <,обретаемая посредством совершения> дополнительного][5].
Итак, дошедший до цели путник не только достигает мудрости богопоклонения, но и становится местом тайны Поклоняемого и кладезем Его знания: «Они хранители Его тайны, прибежище Его повеления, источник знания о Нем, средоточие низведенной Им мудрости, пещеры Его писаний и горы Его религии. Ими религия распрямила свой искривленный хребет и утратила дрожь в своих членах»[6]. Поскольку тайна богопоклонения считается его духом, а его мудрость и обычай – его телом, то в Священном Коране тайное лицемерие неизменно упоминается прежде лицемерия явного, подобно тому как ночь упоминается раньше дня[7]. Причина предшествования тайного явному, а ночи – дню, заключается в том, что в состоянии уединения и удаления от чего-либо постороннего свидетельствование Истины будет более беспримесным: «Воистину, вставание ночью сильнее по действию и яснее по изложению» (ал-Муззаммил 73:6).
Несомненно, когда достигший цели путник станет воплощением слов «не отвлекает его одно дело от другого дела»[8], то ночь и день, а также тайное и явное для него окажутся равны. Ведь он достиг того места, куда не доходят ни утро, ни вечер, и на этой стоянке не принимается ни тайное, ни явное, ибо он вышел из сферы аналогии и покинул территорию относительности. И если путник всю ночь проводит, повторяя определенный айат, то это или ради познания иного, или перед достижением конечной цели. Так, рассказывают, что благородный Посланник провел треть ночи в рецитации айата «Если накажешь Ты их, то ведь они рабы Твои. Если же простишь им, то ведь Великий Ты, Премудрый!» (ал-Ма’ида 5:118), а также двадцать раз повторил басмалу[9]. А Са‘ид ибн Джубайр[10] провел ночь, повторяя айат: «Отделитесь сегодня, грешники!» (Йа син 36:59)[11].
6. Для обретения пути к тайнам богопоклонения имеются вехи. К некоторым из них относится положение о том, что тайнами богопоклонения является условие правильности и приемлемости богопоклонения в его длительности, а не в широте (охвате). Например, омовение является условием правильной молитвы – «Нет молитвы без омовения»[12]. Точно также «Открывающая Книгу» составляет ее неотъемлемую часть – «Нет
Бихар ал-анвар. Т. 67, с. 22, хадис 21.
Нахдж ал-балага. Хутба 2.
См.: ал-Бакара 2:274, ар-Ра‘д 13:22, Ибрахим 14:31, ан-Нахл 16:75.
Отрывок из молитвы «Великая кольчуга» (Джаушан кабир). См. также: Бихар ал-анвар. Т. 87, с. 154.
Асрар-е Кур’ан, с. 26.
Са‘ид ибн Джубайр (ум. 714) – аскет, передатчик хадисов, проживавший в г. Куфа (Ирак).
Там же.
Бихар ал-анвар. Т. 77, с. 237, хадис 11.
