время как агент вертел в руках совершенно стандартную плитку.
– И как это понимать?
В этот момент он был похож на наставника, расстроенного тем, что ученица ведёт себя слишком по-детски.
– Понимаете, – я перешла на интимный шёпот, – я очень люблю шоколад. Это моя страшная тайна. Можете его съесть, – я вновь заговорила громче. – В качестве компенсации за доставленные неудобства. Заодно и проверите, не спрятано ли там какое-нибудь секретное письмо.
Эх, жаль, что у меня не нашлось под рукой горшочка с мёдом! Вот там можно было бы очень долго искать несуществующий документ.
Нарцисс повертел плитку в руках и небрежно кинул её на столик.
– Я стребую компенсацию, – заверил он. – Но сам решу, когда и чем.
После чего покинул комнату. Что ж, весьма эффектно.
Глава 2
Солнечные лучи то падали на днище кареты прерывающейся местами полосой, то вновь исчезали за подрагивающими занавесками. Нарцисс, расположившийся напротив, излагал планы на наше ближайшее совместное будущее.
– Вселишься в трактир под вымышленным именем, на твоё усмотрение. – Теперь он обращался ко мне исключительно на «ты», словно подчёркивая тем самым, что с сегодняшнего утра мы стали напарниками. – Ты – молодая вдова, приехала уладить кое-какие не слишком обременительные дела покойного мужа, а заодно поглазеть на столицу. На заведение поприличнее твоего состояния не хватает, но кое-какие деньги всё же есть. Собираешься остаться всего на одну ночь. Но встречаешь меня. Я сам подойду к тебе, главное, спустись к ужину в общий зал.
– И что дальше?
– Дальше мы с тобой уходим в загул. Дня на два, а может, на пять или на неделю. По обстоятельствам. Большую часть времени торчим у тебя в комнате. Периодически спускаемся вниз, чтобы выпить, или перекусить, или просто немного проветриться. Менестрелей послушать. Словом, найдётся предлог. Теперь самое главное. Когда будешь вселяться, пожалуйся трактирщику, что тётка подарила тебе слишком тёплый плащ. Кстати, вот он.
Нарцисс вручил мне чёрный плащ, подбитый мехом. Я приняла этот предмет одежды и оценивающе его оглядела. Хм, а почему так мрачно? Ах да, у меня же траур. И загул. Своеобразно. Но, учитывая, что траур по супругу надлежит соблюдать целый год, ничего из ряда вон выходящего в этом нет.
– И что тогда будет?
Я поймала себя на том, что разговариваю эдаким пренебрежительно-скептическим тоном. Будто приехала из столицы в глубинку и потому сомневаюсь в профессионализме коллег. Странно, никогда раньше не замечала за собой подобного позёрства. Старею, что ли? Начала зазнаваться? Надо будет обдумать на досуге. Однако досуг – это не сейчас.
– Трактирщик – наш человек, – объяснил Нарцисс. – Поселит тебя в нужную комнату. А когда Паромщик явится, кто-нибудь из наших агентов (кто будет на тот момент дежурить) даст знать.
– Хм, – я нахмурилась, – трактирщик, что же, подсадной?
Такой вариант не слишком сильно мне понравился. Постояльцы и завсегдатаи не могли не заметить смену хозяина. И какую
