он едва не споткнулся.
– Ты ему не дала? – только и спросил он, нелепо прочистив горло.
Он вновь ощутил, как намокли его ладошки. Но в этот раз намокли не только они. За какую-то секунду спина покрылась крупными каплями пота, и рубашка моментально и намертво прилипла к телу.
– Ну да, – беззаботно улыбнулась Катя.
Иван снова прочистил горло и сочно сплюнул, для вида. Хотя он никогда не сплевывал. Особенно если рядом были люди. Особенно, если рядом были девушки.
В голове у него крутилась монетка. На одной ее стороне было написано «Спроси, почему она не дала?», а на другой «Нужно срочно сменить тему!». Пока монетка продолжала крутиться, Иван и Катя просто шли по школьной аллее, ничего друг другу не говоря.
Очередной разряд молнии осветил ночное небо. На этот раз гораздо сильнее. Через несколько секунд школьные стекла зазвенели от оглушительного раската грома. Ветер стал еще злее, теперь он поднимал в воздух тучи непонятно откуда взявшейся пыли, сухих прошлогодних травинок, листьев и конфетные фантики, коих возле школы валялось великое множество. Ветер развевал девушке длинные шелковистые волосы.
Монетка исчезла, так и не упав ни на одну из сторон.
Иван понятия не имел, что ему следует говорить или делать дальше. Он попал в мертвую зону своей компетенции. И они с Катей просто шли по темноте и молчали.
Когда длинная школьная аллея закончилась, они повернули направо. Там был внутренний школьный двор: бетонная площадка размером примерно с половину школьного стадиона. Вокруг площадки стояли широкие клумбы, в которых росла обыкновенная трава. Когда начинается лето, и открывается школьный лагерь, эту площадку обставляют палатками, столами и стульями, а травяные клумбы служат местами для загара. Зимой же бетонную площадку превращают в школьный каток.
Сейчас на заднем дворе было совершенно темно, ведь ламп поблизости не было. Сквозь большие школьные окна, что выходили на эту сторону, свет не просачивался совсем, потому что изнутри окна были занавешены тяжелыми плотными шторами, чтобы создать интимную атмосферу внутри помещения.
Это было распоряжение директора. Он – тот еще затейник.
– Боишься ли ты темноты, – шепнула Катя и, внезапно, взяла Ивана за руку.
Парень слегка вздрогнул, не ожидая такого поворота событий, но руку не убрал.
Горячая и абсолютно сухая рука девушки казалась ему маленькой, худенькой и хрупкой. Рука же Ивана была мокрой и холодной. Катя заметила это и едва слышно хихикнула. Парень вспотел еще больше.
– Темнота, – соврал Иван. – Я не люблю темноту.
Но Катя знала, что дело не в темноте. Она, может, и не отличалась большим умом, но прекрасно понимала, почему Иван так нервничает.
Она сделала вид, что купилась на его ложь и сказала:
– Я тоже ее не люблю. Но вместе мы справимся…
Пара шла по бетону темного заднего двора школы, держась за руки. Через пару минут бетон закончился, уступив место влажной земле, траве и высоким декоративным кустам. За кустами располагался школьный стадион.
