никогда не понять возвышенных чувств, которые так любят девы.
– Девы любят сильных самцов. Они хотят детей от сильного зверя и всегда выбирают того, кто сможет защитить их потомство. А все эти ути-пуси для таких слабаков, как ты.
– Дурашка…
Эриндриэль рассеянно улыбнулся и попытался поймать голубого слоника, порхавшего перед его лицом.
– Хотел бы я научить тебя нежности и любви…
– Как только мне надоест жить, я приду в твои объятия. – Орк скривился и вытащил изо рта кусок зеленого стекла. – А пока меня все устраивает.
– Примитивная животная страсть – это так скучно…
– Из моей примитивной животной страсти ты черпаешь вдохновение, – прорычал Шеол и с силой запустил бутылку в стену. Раздался звон стекла. По комнате потек запах дорогущего коньяка.
– Ты поранился? – с тревогой в голосе поинтересовался Эриндриэль, приподнимая голову.
– Нет! – рыкнул орк, вскакивая на ноги. – Мне надоели твои нравоучения. Я знаю, что девы любят силу и власть! Все мои наложницы в рот мне заглядывают и ждут, когда я возьму их на ложе. Даже зомби! А я всех их брал силой! Так, как хотелось мне, и плевать на их чувства! Но все они теперь липнут ко мне и готовы рожать от меня детей!
Он стремительно переместился к стоящей на столе банке с маринованными мухоморами и запустил в нее длинные пальцы, увенчанные острыми когтями. Эриндриэль, закатив глаза, провозгласил нараспев:
– О, он шантажом вынуждает свою жертву покинуть отцовский дом, насилует, унижает, издевается. Она сопротивляется, ненавидит его, а затем открывает для себя, что под толстой кожей маньяка и садиста скрываются нежное любящее сердце и острый ум. Она влюбляется в своего мучителя, понимая, что все, что он с нею делал, он делал для ее же блага. Он отвечает ей взаимностью. Любовь, страсть, свадьба. Чем не сюжет для следующего романа?
– Что за бред! Ты это серьезно? – Орк даже перестал выколупывать из банки грибок. – Трава начала действовать?
– Давно я не уламывал прекрасных дев…
Глаза эльфа затянулись зеленой поволокой, самокрутка выпала из расслабленных пальцев, но он этого не заметил. Эриндриэль мечтательно уставился в потолок, словно увидел там лик прекрасной девы.
– В лесах Игурбарда не осталось девственниц? – хмыкнул орк и засунул в клыкастый рот сразу парочку тверденьких маленьких мухоморчиков. – Беж меня ты нишего не шумеешь, – прошамкал он с набитым ртом и растянул губы в презрительной усмешке. – Ух, забористая дрянь! – Он улегся прямо на пол, закинул руки за голову и прикрыл глаза. – Хор-рошо. Давно у меня не было такого. А отчего твои слоны голубого цвета? Мой желтый в крапинку. Красивый.
– Угу, – меланхолично отозвался обкуренный эльф. – Скучно мне, потому и голубые.
– Зато мне весело. Правда, люди запросили мира, даже предложили закрепить его браком. Завтра еду за человечкой.
Шеол вновь потянулся к банке.
– Да? –
