запах соли. Как запах пекущегося хлеба навевает на меня воспоминания о бабушке, а безвкусный аромат духов – о маме, соленый морской воздух мысленно возвращает меня домой.
На пляже днем в выходной много людей. Именно из-за этого я люблю бегать в это время. Сюда приходят целыми семьями. Летом они плещутся в воде, а зимой строят песчаные замки. Собираясь вместе, они становятся счастливее. Я всегда это понимала, хотя и провела последние годы в одиночестве. Впрочем, это был мой личный выбор. Вчера я решила, что больше не буду одна. Это просто чудесно. Даже когда Каллум вырвался вперед на сотни метров, он находился здесь ради меня, и это наполняло мое сердце радостью.
Замечательно… слишком замечательно… слишком легко… Когда день сменился вечером, мы, естественно, отправились ужинать вместе. Каллум сказал, что умрет без бифштекса. Мы выбрали один из ресторанчиков, расположенных недалеко от моей квартиры, и сидели снаружи, пока на землю опускались сумерки.
Минуло пять лет с тех пор, как я в последний раз ела мясо. По правде говоря, мне этого и не хотелось. Теперь же вид и аромат жареного мяса словно вонзили в меня свои когти. Мне захотелось хотя бы на несколько минут забыть о протестах защитников окружающей среды и с аппетитом впиться в это мясо. Если бы я попросила Каллума, он бы со мной поделился, уверена, это даже доставило бы ему удовольствие, а потом он всю ночь только об этом и напоминал бы.
Но, разумеется, я не просила его поделиться бифштексом, я не могла себе этого позволить, это не тот стиль жизни, который я себе выбрала. Хотелось бы мне понять, почему я могу противостоять этому искушению, а вот Каллум – нет.
Мы как раз закончили есть, когда началось выступление музыкального дуэта. Это был акустический ансамбль, состоящий из гитариста и женщины, которая, взгромоздившись на высокий табурет, исполняла нежные баллады для собравшихся в ресторане посетителей. Голос у женщины был изумительный. Жидкий шелк и натуральный мед. Глубже, чем мамин голос, но с теми же акробатическими нотками. Каллум хотел подозвать официанта и спросить, нельзя ли пересесть вовнутрь, но я взяла его за руки и обняла ими себя. Мы начали танцевать.
Позже он сказал мне, что не умеет танцевать. Возможно, он просто хотел меня одурачить. Мы заняли места в нашем импровизированном танцзале. Возможно, сначала он немного колебался. Так и должно быть, ведь мы стояли перед певицей, а все остальные в ресторане сидели и ели. Если уж на то пошло, места между музыкантами и столиками было немного, но мы справились. Гитара, голос и слова песни говорили о страстном желании. Звуки оплетали нас подобно лунному свету в минувшую ночь. Нам оставалось только переминаться с ноги на ногу, не сводя друг с друга глаз. Прежде я всегда сомневалась, что взаимоотношения способны достичь такого уровня, когда в подходящий момент можно находиться в переполненном помещении и чувствовать присутствие лишь одного человека.
После этого мы опрометью
