отвечает замыслу скульптора. Моисей восседает тут в торжественной позе. Великолепно его обрамленное тяжелой шапкой волос и густой бородой лицо, внешне спокойное, но одновременно выражающее затаенную страсть. Правой рукой пророк опирается о скрижали завета, левой перебирает пряди ниспадающей на грудь длинной бороды». Моисей тут – символ духовной силы и ума! Тема эта звучит также и в музыке, где образ Моисея представлен у Генделя «Израиль в Египте», у Дж. Россини – «Моисей в Египте» или же у А. Шёнберга – «Моисей и Аарон».
Первосвященник Всевышнего, царь мира и правды Мельхиседек
Похоже, он так заворожил иных художников, композиторов, писателей и ученых, что они готовы наделять его чертами поистине фантастическими. Понятно, что прежде всего сами евреи утверждают, что образ Моисея «наделен уникальными чертами, отсутствующими в эпосе других народов». Образ Моисея нашел отражение и в российской культуре. Достаточно вспомнить образ в стенописи М. Врубеля в Кирилловской церкви (в Киеве). Поэт Валерий Брюсов так писал о Моисее:
Пророк, чей грозный нимб ваятель
Рогами поднял над челом,
Вождь, полубог, законодатель, —
Все страшно в облике твоем!..
Жрецами вражьими воспитан,
Последней тайны приобщен,
И мудростью веков напитан, —
Ты смел смотреть во глубь времен.
Беглец гонимый, сын рабыни,
Чужих, безвестных стад пастух,
Ты с богом говорил в пустыне,
Как сын с отцом, как с духом дух…
Но что ж, несытый, ты замыслил?
Тысячелетий длинный строй
Ты взмерил, взвесил и исчислил,
Как свой удел, как жребий свой.
Народ пастуший и бездомный,
Толпу, бродящую в песках,
На подвиг страшный и огромный
Ты дерзостно обрек в веках.
Сказал: «Ты сломишь все препоны!
Весь этот мир, он – мой, он – наш!
Я дам тебе мои законы, —
Ты их вселенной передашь!..»
Назначив цель, ты, год за годом,
Водил в пустыне племена,
Боролся со своим народом,
Крепил умы и рамена.
Великий, строгий, непонятный,
Учил мятущихся детей,
Готовил их на подвиг ратный,
Воспитывал ловцов людей…
История Моисея, записанная в Х в. до н. э., во многом как бы предвосхищает будущий путь Иисуса. Хотя между двумя выдающимися личностями человеческими, на наш взгляд, лежит пропасть. Правильнее было бы говорить о них даже как о духовных антиподах. Если уж говорить о том, кто мог бы предвосхитить Иисуса, то это скорее Мельхиседек, что, как и Христос, был сыном Господа и простой женщины, жены брата Ноя. Ее муж, узнав о «непорочном зачатии», просто-напросто убил жену, не поверив в то, что та могла родить дитя, не согрешив с другим мужчиной (тогда еще не было генетических чудес и детей из пробирки). Мельхиседека считают царем мира, повелителем
