идиотом. Редкий игрок мог похвастаться, что обыграл его в нарды или домино, чем тот забавлялся сутки напролёт. Любил посплетничать в кругу соседских женщин. Самвел бурно жестикулировал, иногда бывал до неприличия экспрессивным. Дурное поведение кого-либо глухонемой обозначал тем, что выпячивал свой зад и дубасил его правой рукой. Такие излишества вызывали недовольство собеседниц.
В его глазах была хитринка.
Однажды в райкомовском саду разворачивался рок-ансамбль. Электрик не мог понять, что произошло с динамиком. Самвел, который с любопытством наблюдал за происходившим из-за ограды, вдруг перелез через неё, с криками предостережения пробежался по газону, оттолкнул незадачливого электрика, за что-то дёрнул, и… динамик заработал.
Дети его не дразнили. Ему доверяли водить и приводить из детского сада малышей. Он пас детвору, когда та играла на улице. Появление машины, опасного объекта, Самвел знаменовал громким воплем. Он не мог слышать себя и кричал слишком громко, даже истошно.
Но вот однажды произошёл казус. «Удружил» Самвелу инструктор по имени Армагеддон. Его долго искали, пока взяли в райком. Для номенклатурной мозаики понадобилась деталь невероятной конфигурации. Говорят, имя сыграло не последнюю роль в этом деле, хотя он сам писал своё имя с ошибкой – с одним «д». Ничем другим этот инструктор не отличался, разве что склонен был к месту и не к месту острить на темы, интересные для одного бдительного ведомства. Чем больше он шутил, тем меньше скрывал желание попасть в число его рекрутов. В результате из райкома на почётную службу призывали других, не столь остроумных.
В тот день весь аппарат прохлаждался перед парадной. Погода стояла чудесная, Первый уехал в горком. Как всегда, клянчил курево Самвел.
– А вы знаете, – заговорил Армагеддон, указывая на него, – что этот чудик совсем не прост. Кто-то мне рассказывал, что видел в его каморке фото, где он на фоне калифорнийского пляжа. – Для пущего эффекта он громко и членораздельно спросил:
– Самвел, на какую разведку работаешь? – и ткнул того пальцем в бок.
Бедняга повёл себя неожиданно: завозился и, как бы что-то вспомнив, бросился в арку. Готовые было рассмеяться присутствовавшие остались с разинутыми ртами.
Несколько позже мне довелось узнать причину его непонятной выходки. По каким-то делам я находился во дворе того дома напротив, когда с обезумевшими глазами с улицы через арку вбежал Самвел. Он упал на землю у крана и стал биться в конвульсиях. С ним это бывало. Чувствуя приближение кризиса, он почему-то забегал во двор. Но тогда, после армагеддоновской шутки, каждому из нас происшедшее пришлось понимать по-своему. Как известно, юмор – нечто индивидуальное. То ли для смеха, то ли всерьёз беднягу вызвали кое-куда «на беседу».
После этого случая Самвел пропал на некоторое время, а когда появился, был уже не тот. Посерел, по утрам он не досаждал Первому, так как появлялся на улице далеко за полдень. Как обычно,
