месяцев назад.
– А-а-а, понятно. Он вроде как коллекционный.
– Коллекционный? Вроде как? Сеньорита, думаю, вы сейчас немного дезориентированы. Вам станет легче после того, как вас осмотрит доктор Алмейда. Итак…
Экипаж остановился на дороге, а из маленького бокового окошка высунулась голова в цилиндре.
В цилиндре!
– Все в порядке, сеньор Кларк? У вас какая-то проблема? – спросил мужчина с пухлым лицом и огромными усами, осматривая меня с ног до головы. Он некоторое время таращил на меня глаза и, глядя на мои ноги, покраснел.
Стоявший рядом со мной парень сделал шаг вперед, заслоняя от меня живописный вид.
– На эту девушку напали, сеньор Альбукерке. Я отвезу ее к себе домой. У бедняжки рана на голове, – ответил он немного резко. Раньше, когда он говорил со мной, его голос был таким бархатным…
– Ах, эти нынешние времена разрушают мир хороших людей! – Усач раздраженно покачал головой. Почему его одежда была такой же странной? – Вам нужна помощь?
– Если бы вы смогли оповестить доктора Алмейду, что нам срочно требуются его услуги, я был бы вам очень благодарен.
– Хорошо. Уже еду. Сообщите, ежели вам еще понадобится какая-то помощь.
Парень кивнул. Усач подал знак кучеру, сидящему снаружи, и экипаж тронулся. Я смотрела вслед карете, пока она не скрылась из виду.
– Мы можем ехать, сеньорита?
– Что здесь происходит? – настойчиво спросила я, думая, что он лжет насчет парада.
– Не уверен, будто понял вас, – выражение его лица казалось искренним.
– Почему ты так странно разговариваешь и одеваешься в такую одежду, почему у вас по дорогам ездят экипажи?
– Сеньорита… – обеспокоенно сказал он, – пожалуйста, поедемте ко мне домой! Думаю, что у вас серьезная травма. Удар, который вы получили, похоже, был очень сильным.
– Я не поеду к тебе домой, ты с ума сошел? Кто знает, что ты захочешь со мной сделать там? Вполне возможно, ты психопат и хочешь порезать меня на маленькие кусочки и засунуть в холодильник, чтобы потом съесть. Ты знаешь, какой сейчас год?
Я подозревала, что он не совсем в своем уме, но, честно говоря, как психопат он тоже не выглядел. Ни капельки!
В нем было что-то необычное: блеск его карих глаз казался мне успокаивающим, красивые черты лица четко очерчены, словно у древнегреческого бога. А какой он большой и сильный, но при этом не громила! От него веяло уверенностью. Не мог он быть психопатом… Между тем, однако, со сколькими психопатами я была знакома в жизни, чтобы сравнивать?
Ни с одним. Или, по крайней мере, я об этом не знаю.
– Сейчас 1830 год, и уверяю вас, я порядочный человек. У меня нет никаких других намерений, кроме как помочь вам! – обиженно ответил он на мой риторический вопрос.
Он сказал «1830-й»?
Я истерически расхохоталась, не в силах контролировать себя. Парень, похоже, был ошеломлен.
– Сеньорита, пойдемте…
– Тысяча…
