чем тот скорый, на котором я приехал сюда!
Зарядил мелкий дождь, и в вагон пришлось лезть изрядно промокшим. А там всё было забито отпускниками до отказа – для меня со времён развала СССР и до сих пор является загадкой: где люди находят деньги, но самое главное – время, чтобы ездить на море?!! Оказалось, что на этой станции двое человек вышло, и нам продали их места. Вместе со мною в купе сел мужик из Кременчуга, тоже старый командировочный волчара: он был техником-наладчиком всяческих аттракционов, типа «Луна-Парков», и ехал в Крым на монтаж и пуск очередного парка таких развлечений.
Он рассказал, что Президент Украины, тогда ещё не «монохромно-оранжевый», принял постановление о создании в Крыму курорта международного масштаба, и те фирмы, которые вложат в строительство любых объектов в Крыму деньги на сумму более ста тысяч долларов, освобождаются от всех остальных налогов! И такая политика, разумеется, привела к тому, что этот техник ехал на монтаж уже четвёртого объекта за этот год.
На перроне днепропетровского вокзала была целая куча продуктовых киосков и, зная, что добраться до запорожской гостиницы мне удастся уже далеко за полночь, я решил купить себе на ужин немного колбаски, хлеба и коробку одесского томатного сока. Когда я подошёл обратно к вагону с покупками, две молоденькие проводницы наехали на меня:
– А что ты здесь какой-то туфтовый сок берёшь? Потерпи до Симферополя, у нас в Крыму сок вкуснее!
– Барышни, я еду не в Крым! В вашем Крыму я никогда не был, и вряд ли теперь когда-нибудь туда попаду!
На самом-то деле меня возили когда-то совсем маленьким из Одессы, где жила свои последние годы бабушка – мать моей матери – в Ялту и Севастополь. Елизавета Васильевна сумела как-то взять путёвки на такую морскую экскурсию, ночь на теплоходе из Одессы в Крым, день там и ночь обратно, и моей мамочке долго не удавалось по рассказам вытащить меня из каких-то севастопольских не то аквариумов, не то океанариумов. Но я этого совсем не помнил…
Проводницы симферопольской бригады, всю свою жизнь прожившие на этом полуострове, просто обалдели – такого человека они, наверное, видели впервые! И что? В Запорожье я выходил в гордом одиночестве не только из своего вагона, но, по-моему, и со всего этого поезда! Проводница, оставшаяся «на вахте» и открывшая мне дверь, посмотрела мне вслед так, как будто я был неизлечимо болен…
В первом часу ночи по Запорожью, оказывается, ещё во весь рост ходили маршрутки! Я спокойно доехал до проспекта Металлургов, но вот там на последнюю маршрутку, шедшую до Бабурки, уже не успел – ушла из-под самого моего носа. Пришлось брать таксиста, обычного такого запорожского таксиста на радиофицированной «Таврии», и ехать в гостиницу за червонец гривнами (55 рублей российскими, или где-то 270 тенге нашими) – огромные деньги по их тогдашним меркам.
На следующий
