ты, я слышу что-то неприятное из этих уст, – он снова открыл глаза и запрокинул голову, рассматривая «перевернутого» одноклассника. – Вот еще одна причина, почему мне понравилась Зануда – не купилась на твой идиотский шарм и улыбочку.
– Да что с тобой, Паштоха? – разозлился Дима, впрочем, он старательно и удачно скрывал свое раздражение за удивлением.
– Ты всем так мило улыбаешься, бедные девочки в тебя влюбляются, а шансов у них… – он покрутил ладонями в воздухе, – нет. И мне вот за сестру обидно. Ты с ней так жестоко обошелся.
– Какая еще сестра? Как ее имя? Я никогда никого не хотел обидеть.
– Ай, в том то и дело, что обидеть не хочешь, и этим обижаешь.
– Как твою сестру зовут? – серьезно и требовательно переспросил Дима.
– Не помнишь? – подразнил его тот.
– Насколько я знаю, у тебя вообще сестер нет…
– Бинго! И ты снова абсолютно прав. Наш самый очаровательный мальчик Димасик!
– Так, ребят, успокойтесь! – влез кто-то. – Паштоха, мы все знаем, что у тебя шуточки довольно едкие, так что следи за языком, ладно?
Парень жестом показал «ок» и снова закрыл глаза.
– Ох уж эта новенькая. Нашли из-за кого ругаться, – начала Марина. – Не могла что ли в другой класс прийти? Обязательно было именно в наш? Не вписалась совсем, только неловкости прибавляет. Даже Димасика разозлила.
– Да нормально все, Марин, – улыбнулся Дима. – Отчасти Паштоха прав. Не получилось у меня совсем поговорить с ней. Впервые так проигнорили. Мне даже не по себе, признаюсь.
– Да забей на нее. Кому она нужна? Не будем обращать внимания. Подумаешь, перевелась какая-то. Мы все равно останемся самым дружным классом. Без нее. Этой черствой жмотки. Зануды.
– Я не думаю, что она черствая… – Дима смотрел в сторону двери, за которой скрылась новенькая. – Есть в ней что-то нелепое, как мне показалось. Смешное, даже милое. Не бывает людей, которые желали бы жить в одиночестве. Возможно, у нее что-то в прошлом случилось, не знаю. Но… я хочу ее расшевелить.
Паштоха в третий раз за сегодняшний день присвистнул. Кто-то хмыкнул, улыбаясь.
– Ну, посмотрим, сработает ли харизма самого общительного парня школы на зажатой, черствой девушке. Удачи, обольститель, – подмигнул ему Паштоха.
Глава 2. Папа
Теснота. Люди толкались, крепко сжимая свои сумки – в страхе за свои вещи, двигаться было довольно сложно, да и освещение не радовало глаз. Час пик. Зануда прижалась к стенке, невольно утыкаясь носом в чью-то спину. Ее очки немного сползли вниз, из-за чего жутко чесалась переносица, но поправить их не представлялось возможным. «Может быть, это только в этом вагоне так», – невольно подумала она, но тут же отвергла это странное предположение. За невозможностью созерцать табло с бегущей строкой, где указывалась следующая остановка, она старалась переключить на все внимание диктора, чтобы вдруг не проехать свою станцию. Иначе – пересадка,
