за двадцать лет. Отправьте ей или её родственникам. Все квитанции у меня в шкафу, в спальне. Мне было нужно полностью войти в её образ, поэтому я притворялась старушкой. Каждый день я просыпалась с мыслью, что меня найдут и посадят в тюрьму. Но все двадцать лет я уже и жила в тюрьме. Срок преступления истёк, я хочу увидеть море. Дом, наверное, продадут, но мой муж уже скончался. Вы и кошка, которая приходила ко мне, да ещё одна женщина Татьяна, больше ни с кем я даже не разговаривала последние годы. Спасибо вам, Отец Александр, храни вас Господь.
Елизавета Аркадьевна Серебрякова».
Тишину, образовавшуюся после прочтения записки, прервал голос Тани: – Бедняга, не доехала. Так притворяться, так мучиться и умереть в нищенской квартире. Да, я с ней и не разговаривала почти. Только еду давала, а она её и не ела, наверное. Кошке Фросе отдавала. Отец Александр, вы полицию вызывать будете?
– Я сам вызову, а вы уезжайте, – как-то уже очень серьёзно объявил Сергей.
– Не командуй, командир, я и сама не очень-то хочу их видеть. Но можно мы посмотрим, что наверху? А? – Таня смотрела на Сергея.
– Идите, но умоляю, ничего не трогайте.
Сёстры и Неля поднялись на второй этаж. Это была одна огромная спальня, кровать стояла так далеко, что казалась крошечной. Наступая осторожно на ковёр, все трое с любопытством заглянули в ванную комнату.
– Бассейн, вот бы искупаться, – первый раз подала голос Неля.
– Девочка, двадцать лет купаться одной в этом большом корыте – счастье сомнительное, – успокоила её Полина.
– А самое страшное это вот этот шкаф! – перебила их Таня. – Иметь сотню великолепных платьев и ни разу их не надеть! Лучше бы уж в тюрьме сидела.
«Елизавета Аркадьевна, пусть Бог простит вас там, я бы простила. Так наказать себя при жизни, не каждому суждено. В следующей жизни не выходите замуж, за кого попало, чтобы потом хоронить себя заживо, – помолилась Полина, любуясь стильным золочёным будуаром».
Пора было уходить. Таня смахнула слезу, что сильно удивило Полю. Обычно сестра плакала редко, она уже и не помнила она её слёз.
Батюшка отвёз всех в квартиру Клавдии Митрофановны, а сам отправился в храм, готовиться к вечерней службе. Полицию встречал только Сергей, ему же пришлось оставить и чёрную сумку.
В квартире находился только Семён, сладко спавший на кровати. Анжела ушла к себе, поэтому Неля тоже собралась уходить.
– Неличка, возьми конфет и фрукты, раздай детям во дворе, будь добра, – попросила Татьяна.
– Хорошо, тётя Таня, давайте.
– И не рассказывай никому о Елизавете, пусть ей там будет спокойнее, такие муки принять.
– Не буду, вот только мама спросит.
– А ты наври, что дом не нашли.
– Тань, врать же нехорошо, – улыбнулась Полина.
– Хорошо, эта ложь в помощь,
