й платформе «Переделкино» томился в ожидании поезда плотный блондин спортивной комплекции. По перрону плелись две богато одетые дамы с тяжёлыми чемоданами. Они остановились рядом с мужчиной, и старшая проговорила:
– Передохнём чуток.
– Всё лучше, чем «передОхнем»! – съюморила та, что помоложе. – А твой «благоверный» сейчас, небось, с какой-нибудь бабой?
– С аргентинской. Но я не ревную. Она ведь как победа – «одна на всех»! А как сказал какой-то классик: «Любить всех – это никого не любить!"… А значит, и моего мужа!
– Это ты сейчас про Наталью Ореро?
– Это Нани Брегвадзе была из «Ореро», которое среднего рода, то есть безродное… Вроде «безродного космополита»!
– Этот «космополит» при всей своей безродности – мужского рода.
– А «наша Наташа», то бишь «Наталия Орера» с последней буквой «а» – очень даже женского рода!.
– Я бы даже сказала: «женственного рода», хоть она и пытается «косить» под подростка.
– Да я эту аргентинскую уругвайку… или уругвайскую аргентинку… в общем, позавчера видела, как тебя.
– На сцену, чтО ли взобралась?!
– Наоборот. Её к нам – с доставкой нА дом! … В смысле – на корпоратив! Надо признаться, что этот «дикий ангел» вблизи – вполне цивилизованный! У неё ж по вечерам концерты, тАк что у нас утром выступила. Так шЕф до конца дня от неё аж «пузыри пускал»!
– Слушай, Клавка! А ведь и наш-то шеф от неё фанатеет! Но на концерт не ходил, чтобы в толпе фанатов не затеряться. Может, разузнаешь, как её к нам заполучить?
– Уже разузнала, … не прилагая усилий. Наш «массовик-затейник» растрепал. У певички в гостинице работает швейцар Михалыч. Он почти что даром сведёт тебя с ней и с переводчиком. Доставку туда-сюда – на «тачке» переводчика. Музыка – её фонограмма, но поёт вживую. Кстати, если рояль имеется, так она и на нём вполне сносно.
– «Почти что даром» – это почём?
– «Штука зеленью» Михалычу. Ну и после концерта вручите этой голосистой конвертик с десятью «штуками»… Да! Самое главное! Скажи швейцару, что ты от Либерзона.
– Может, «от Левензона»?
– Этот израильский «кавээнщик и шоуменщик» ни при чём! Надо: «Ли-бер-зон»! Его ещё Панкратов-Чёрный упоминает в фильме «Где находится нофелет?». На худой конец, в Африке есть такая страна – «Либерия»! … Ладно! «Почапали» дальше. В середине народу меньше.
Вскоре подошёл поезд. Мужчина, ради которого была разыграна «рекламная пауза» вошёл в вагон и не увидел, что обе мошенницы остались на перроне в ожидании следующих лохов.
На другой день описанный плотный блондин подошёл на работе… к худому блондину и заговорил… по-эстонски:
– Шеф! Есть возможность заполучить сюда саму Наталию Ореру! Как говорят конкурирующие с нами нацмены: «Оно нам надо?»
– Нам-то точно не надо. А вот ему… Давай-ка, информированный Урмас, подробнее.
Вскоре шеф подошёл к красавцу брюнету лет тридцати и обратился на сей раз по-русски:
– Жак! Тебе нравится Наталия Орера?
– Пикантная дурочка! Но тащиться на её концерт, кишащий социально опасной публикой?! Гранд мерси!
– Есть возможность пригласить певицу в наш офис, заполненный социально безопасной публикой. Правда, если ты после концерта захочешь секса, то договаривайся самостоятельно.
– Непременно захочу и обязательно договорюсь. … Но не с ней. Ты же мне для решения сексуальных проблем организовал вполне квалифицированную «мою Марусечку»!
…Через час Урмас уже беседовал со швейцаром гостиницы, где остановилась любимица публики:
– «Михалыч» – ты?
– Это смотря от кого тЫ!
– От Левензона.
– А поточнее?
– Куда уж точнее?! Фамилия от африканской страны. То есть от Ливии.
Швейцар расхохотался:
– От Либерзона, лапоть! Твоё счастье, что у меня была пятёрка по географии, и я знаю, что в Африке есть Либерия! … Мою таксу знаешь?
Получив тысячу долларов, Михалыч достал сотовый телефон, потыкал кнопки и сказал одно лишь слово: «Спускайтесь».
Вскоре и впрямь спустились двое – всемирно известная звезда телеэкрана и её переводчик. Урмас обговорил с ним детали предстоящего выступления певицы. Затем добавил:
– Тут, правда, один нюансик имеется. У моего шефа есть французский компаньон. Мы, собственно говоря, ради
