физмата. Ник, сидя на кухне, по обыкновению любовался ею, и, как всегда, помнил о границе, их разделяющей: эта красивая умница – девушка его лучшего друга, и этим все было сказано.
– Думаешь, я любила его? Нет, не любила.
– Подожди, но… – Ник был обескуражен. – Вы же жили вместе, и потом, ребенок…
Девушка встала из-за стола и, потянувшись, взяла с верхней полки сахар. Халатик из светлого шелка пополз вверх, обнажая стройные ноги, достойные лучшего подиума, а заодно и зримо прорисовывая то, что находится выше.
Ник с усилием отвел взгляд. Интересно, она сама осознает, насколько она привлекательна? Или вообще не придает этому значения? Нельзя же в фактически прозрачном пеньюаре встречать нормального молодого мужчину, пусть даже и лучшего друга своего парня. Ну не эксбиционистка же она, в конце концов. Хотя, кто знает…
– Не было никакого ребенка. Я не могу иметь детей.
Ник потер ладонью лоб.
– Ничего не понимаю. Он говорил, что ты беременна…
– Он говорил это, потому что сам верил в это. А я не знала, как сказать ему правду. Он очень хотел ребенка.
Некоторое время они пили чай молча.
– Меня сегодня вызывали к следователю. – Ник поежился, вспомнив одурманивающий взгляд следователя-питона.
– Меня тоже. Вчера.
– Тебе сказали, что он исчез?
– Да, сказали.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Девушка взглянула на него с видимым удивлением. Примерно таким взглядом она, вероятно, смотрит на туповатого, но амбициозного студента, с чего-то вдруг решившего, что физико-математический факультет – его избранная стезя, а на самом деле ничего путного, кроме как пялится на ее грудь и ноги, в этой жизни не умеющего.
– А что я могу думать? Думаю, они все это как-то подстроили.
– Считаешь, они тупо сбежали?
– А у тебя есть другие варианты?
Ник поставил пустую чашку на стол.
– Пока нет. Но надо же разобраться.
– Разбирайся. – Она пожала плечами. – Только меня в это не впутывай. Не хочу ничего знать о них. Мы поняли друг друга?
Ник, вздохнув, поднялся из-за стола. Девушка, подождав, пока он наденет кроссовки, молча закрыла за ним дверь.
Сегодня опять была его смена. В палатке у Белорусского вокзала, где продавалось горячее мясо в лаваше, торговля шла по обыкновению бойко. Когда-то, еще студентом факультета управления, Ник устроился сюда, чтобы начать с азов и заработать немного денег на карманные расходы, но даже не предполагал, что эта подработка окажется в определенном смысле судьбоносной.
В то время он увлекся клубной музыкой, и по вечерам, сидя за компьютером, сводил треки, дополняя их своими авторскими решениями, радуясь каждой удачной находке. Со временем материала набралось на целый альбом – любительский, конечно, но другу и Мэм, которым он показал пару вещей, очень
