губой, длиной около полдюйма, женщины же навешивали коральки[138] или бисер сквозь проколотые там дырочки, в которые обычно вставляли ряд небольших косточек, наподобие зубов. Нежный пол здесь так же привязан к щегольству и украшениям, как и в Европе. В старину они делали «тату», или узоры, на подбородке, грудях, спине и на прочих местах, но такой обычай уже выходит из моды. Самой дорогой вещью они считают янтарь. Он для кадьякца гораздо драгоценнее, нежели для европейца бриллиант, и его носят в ушах вместо серег. Я подарил небольшой кусок янтаря тайонскому сыну, который едва не сошел с ума от радости. Взяв эту драгоценность в руки, он вне себя кричал «Теперь Савва (так его назвали при крещении) богат. Все знали Савву по храбрости и проворству, но ныне узнают его по янтарю». Мне позже рассказывали, что он специально ездил в разные места острова, чтобы показать мой подарок.
Питаются здешние жители рыбой и всякого рода морскими животными: сивучами, нерпой, ракушками и морскими репками[139]. Но предпочтение отдается китовому жиру. Его, как и головы красной рыбы, всегда употребляют сырым. Остальное варится в глиняных горшках или жарится на палочках, воткнутых в землю у огня. Во время голода, который на острове нередко случается зимой, а весной бывает почти всегда, обычным прибежищем жителей служат отмели, или лайды. Селение, у которого находится такое изобильное место, считается у них самым лучшим.
Кадьякцы до прибытия к ним русских не имели никакой установленной веры, а признавали доброе и злое существа. Из них последнему, боясь его, приносили жертвы, говоря, что первое и без того никому никакого зла не наносит. Теперь они почти все считаются христианами. Но вся вера их заключается только в том, что они имеют по одной жене и крестятся, входя в дом россиянина. Больше никакого понятия о наших догматах они не имеют, а принимают веру лишь из корысти, т. е. чтобы получить крест или другой какой-либо подарок. Я знал многих, которые трижды крестились, получая за это каждый раз рубаху или платок.
О первом заселении острова никто из них ничего основательного сказать не может, а каждый старик сочиняет свою сказку. Тайон Калпак, считающийся на острове умным человеком, рассказывал мне следующее: «К северу от Аляски жил тайон, дочь которого влюбилась в кобеля и прижила с ним пятерых детей. Из них двое были женского, а трое мужского рода. Отец, рассердясь на свою дочь и улучив время, когда ее любовника не было дома, сослал ее на ближний остров. Кобель, придя домой и не видя своих, долго грустил, но напоследок, узнав о месте их пребывания, поплыл туда и на половине дороги утонул. По прошествии некоторого времени щенята подросли, а мать рассказала им причину своего заточения. Старик тайон, соскучась по своей дочери, приехал сам ее навестить, но не успел войти в дом, как был растерзан своими разъяренными внучатами. После этого печального приключения мать дала детям волю – идти куда хотят, и одни отправились к северу, а другие – через Аляску к югу. Последние прибыли на остров Кадьяк, отсюда и стало расти
Коралек – небольшой слиток выплавленного чистого металла. Коралек – коралловый шарик, пронизь. Лисянский мог употреблять слово «коралек» в обоих этих значениях.
Морская репка – местное название, значение которого неясно.
