бренность собственного существования. Без таких, как Гек, на картах до сих пор изображали бы плоский мир, и никто не верил бы в то, что у Нила есть исток. Время от времени Гек истреблял драконов – точнее, их реально существующие прототипы, – но в основном ловил зверей, фотографировал и с удовольствием показывал их публике. Страстный и целеустремленный, когда его внимание привлекало какое-нибудь животное, не важно, дикое или домашнее, чтобы получить его, он шел на любые ухищрения и уловки и не отступал до тех пор, пока не одолевал зверя или не уламывал его хозяина.
Не одно десятилетие братья Гек добивались одной фантастической цели, решения задачи, которая занимала Хайнца и которая полностью захватила Лутца, – возродить три вымерших вида: лошадей времен неолита, известных как лесные тарпаны; тура (дикого прародителя крупного рогатого скота в Европе) и зубра, европейского или лесного бизона. Накануне войны братья Гек вывели животных, близких к турам и тарпанам, однако породы, сохранившиеся в Польше, ближе соответствовали эталонному типу, в них отчетливее читались наследственные черты.
Гекам требовались доисторические, нетронутые внутривидовым смешением особи, и хотя Лутц рассчитывал упрочить свой авторитет и снискать славу, им двигали и более личные мотивы – его будоражила мысль вернуть к жизни истребленных, почти волшебных животных, самому распоряжаться их судьбой, охотиться на них ради развлечения. Генная инженерия появилась только в семидесятых годах, поэтому он решил прибегнуть к евгенике, традиционному методу выведения пород животных, которые отличались бы определенными качествами. Гек рассуждал примерно так: животное наследует от каждого родителя по пятьдесят процентов генов, и гены даже истребленного животного сохраняются в генофонде оставшихся, поэтому, если соединить эти гены, скрещивая животных, больше всего похожих на истребленных, со временем можно получить их восстановленного чистокровного предка. Война предоставила ему возможность грабить зоопарки и дикую природу Европы в поисках лучших представителей вида.
Так получилось, что все выбранные им животные благоденствовали на территории Польши, а их историческим местом обитания была Беловежская пуща, и печать уважаемого польского зоопарка должна была легализовать его деятельность. Когда Германия захватила Польшу, Гек принялся обыскивать крестьянские хозяйства в поисках кобыл, имевших в облике черты тарпанов, чтобы скрестить их с несколькими сохранившимися в чистоте породами, включая шетлендских пони, арабских лошадей и лошадей Пржевальского, в надежде вернуть исчезнувшее животное, дикую, едва ли поддающуюся приручению лошадь, изображения которой, сделанные охрой, находятся в пещере Кро-Маньон. Гек рассудил, что для ее восстановления потребуется не так уж много поколений – может быть, шесть или восемь, – поскольку последние тарпаны бродили по лесам северо-восточной Польши еще в 1700-е годы.
В ледниковый период, когда ледники
