он изъявил желание уехать в Польшу, где бушевало восстание, то случайно узнал об интересной детали, сразу же заставившей его изменить принятое решение и остаться в Москве. Оказалось, имя одного из повстанцев – Вейскопф – переводилось как «белая голова»…
Пушкин отходит от масонства, узнав, что одним из реформаторов тайной ложи является Адам Вайсхаупт (эта фамилия в переводе с немецкого означает «белая голова»), с подозрением поглядывает на белых лошадей, а белокурые мужчины вызывают у него тревогу и раздражение. Иногда его боязнь белокурых людей становилась причиной комичных ситуаций. Однажды на балу губернатора уездного городка Пушкин увидел офицера-блондина, который временами пристально смотрел в его сторону. Александр Сергеевич почувствовал смутную тревогу от внимания «белой головы» и перешел в другое помещение, но любопытствующий офицер последовал за ним. Весь вечер Пушкин пытался избежать встреч с этим человеком, но офицер словно преследовал его. Неизвестно, делал он это преднамеренно, прослышав о том, что поэта тревожит давнее предсказание, или просто хотел познакомиться, но не мог найти повода. Пушкин потом признался своему знакомому, вспоминая тот вечер: «Мне и совестно, и неловко было, и однако я должен сознаться, что порядочно струхнул!»
«Прощание Пушкина с морем» (И. Айвазовский, И. Репин)
Конечно, любой человек не может жить спокойно, когда над ним постоянно довлеет страх неминуемой гибели. Этот страх «белой масти» раздражал и самого поэта. Все чаще он задумывался о том, что последняя часть предсказания могла быть отсроченной во времени и, следовательно, ошибочной, а все сбывшееся было просто случайным стечением обстоятельств.
Будучи в Одессе, поэт узнал, что там живет грек, дающий очень точные предсказания, и поспешил к нему. В лунную ночь грек отвел его в поле, произнес заклинания и поднял глаза к небу. Александр Сергеевич был потрясен, сомнения относительно ошибочности предсказаний Кирхгоф рассеялись. Он понял, что судьбой ему предопределена насильственная смерть. Надо отметить, что повторная попытка узнать будущее словно усилила и меру наказания за это. Если Кирхгоф в своем предсказании еще видела вероятность долгой жизни при условии, что поэт будет соблюдать осторожность, то грек сообщил ему о неминуемой смерти. После Одессы поэт долго сокрушается, что не уточнил у грека, что он имел в виду под определением «беловолосый человек» – блондин или седой?
Тем не менее поэт продолжал верить в приметы и всеми силами старался избегать светловолосых людей и белых лошадей. Иногда, будто устав от собственных страхов, он напротив, начинал дерзко вести себя с блондинами, провоцируя их на ссору и последующую дуэль. Так, в 1827 году он написал язвительную эпиграмму на белокурого Андрея Муравьева. Подобный поступок вполне мог окончиться для него вызовом на дуэль. К счастью, Муравьев решил для начала выяснить причину столь непонятной для него неприязни у друга Пушкина Соболевского.
