style="font-size:15px;"> Не сговариваясь, они перешли на бег и с разгона влетели в набитый трамвай, врезаясь в твердую стену спин. Двери закрылись, и в теплой тесноте вагона отчетливо поплыл запах перегара. Он перебивал все другие запахи, обычные в другие дни, но не после выходных.
Вкручиваясь в толпу, Игорь оказался у окна и, прислонившись лбом к холодному стеклу, закрыл глаза. Глухое чувство раздражения с битым ритмом колес вбивалось в голову. Почему нельзя поспать, зачем ехать на завод, уставать и получать семьдесят рублей в месяц, чтобы пятьдесят отдать матери, семь – государству по суду, а тринадцать – пропить? И пропить-то ни разу не удалось с размахом, как мечталось, – разве взять после второй бутылки третью «Экстру». Так а чем она лучше? На третьей уже ничего не чувствуешь, а почувствуешь – не вспомнишь. Кругом пустота.
Игорь встряхнулся, почувствовав внутренними часами свою остановку, и вместе с толпой спрыгнул на лед. Теперь трамвай почти пустой, и кому он туда на хер нужен? Впереди, в привычном сером пейзаже, виднелись трубы Безымянской ТЭЦ.
– Как думаешь, заметили пропажу на заводе? – почти шепотом спросил Леха у проходной.
– Рот закрой, – ответил Игорь и прошел через вахту.
Леха с опаской оглядел цех. Из окон стекал серый свет пасмурного утра. Рабочие кашляли и сморкались, дополняя гул станков. Ничего за выходные не изменилось. Часы работы шли, и Леха, глядя, как фреза снимает металлическую стружку с болванки, забыл, чего боялся.
После обеда двое рабочих запоздали из курилки и неспешно шли по цеху, распространяя запах махорки.
– Я тебе говорю, все утро здесь менты торчали… – донесся обрывок разговора, и Леха уронил стальную болванку на пол.
– Что ж ты такой долбоеб, Леша, – тут же возник за спиной мастер. – С такой фамилией – и такой криворукий дурак…
– Че менты приходили, Альбертыч? – выручая друга, выкрикнул из-за своего станка Игорь.
Игорь знал, что называть мастера цеха Альбертычем разрешается не всем, обычно просто говорили «начальник», но расчет был верен: вывести его из равновесия и добыть информацию.
– Рот закрой, Цыганков! – рявкнул Альбертыч.
– Не, ну а че, товарищ начальник? – подобострастно загундели остальные мужики, плохо скрывая любопытство. – Че ментам надо было?
– Не ваше дело, не к нам приходили, и радуйтесь.
– А че, опять спиздили че-то? – скорее проверяя слух, чем пытаясь угадать, спросил кто-то.
– Не выражаться в цеху!
По Альбертычу сразу стало видно, что гипотеза верна, а ему велели не трепаться. Тайна была разгадана, и мужики, довольно ухмыляясь, вернулись к работе.
– Эх, Королев, Королев. Кончай уже раздолбайничать, – обратился Альбертыч к Лехе, поддерживая авторитет начальства. – Всю жизнь будешь по первому разряду семьдесят рублей получать? Ты ж башковитый парень, давай на курсы запишу.
– Не надо, – буркнул Леха, и Альбертыч, удовлетворенный ритуалом «руководство старшего товарища»,
