шкафчик был пуст.
Едва голод улегся, нетерпение Мелани передалось и мне. Не встретив возражений, я быстренько покидала добычу в рюкзак и переложила пустые бутылки в раковину. Емкости из-под отбеливателя весили немало, но это была приятная ноша. Сегодня ночью мне не придется засыпать на песке, изнемогая от голода и жажды. Вместе с глюкозой по жилам потекла энергия; я выбежала наружу, под слепящее полуденное солнце.
Глава 12
Неудача
– Не может быть! Ты перепутала! Как же так?
Неверящим взглядом я уставилась вдаль, и неверие быстро сменялось ужасом.
Прошлым утром я позавтракала последним сплющенным кексом, днем нашла раздвоенную вершину и снова повернула на восток. Мелани сообщила последние координаты, и я чуть с ума не сошла от радости. Прошлой ночью я допила воду. На четвертые сутки.
Нынешнее утро осталось в памяти смутным сочетанием слепящего солнца и отчаянной надежды. Время было на исходе, и, обшаривая взглядом горизонт в поисках последней метки, я паниковала. Ориентир – широкое плоское плато, окруженное тупоконечными пиками – просто-напросто никуда не умещался. Я вглядывалась изо всех сил, но в плотном частоколе гор на востоке и на севере не нашла ни единого просвета, где могло бы спрятаться наше плато…
Солнце еще светило с востока, мне в лицо, и, пока утро не перешло в день, я остановилась передохнуть. Я так ослабла, что становилось страшно. Мышцы болели, но не от долгой ходьбы. Да, физические нагрузки и проведенная на голой земле ночь давали о себе знать, однако, это была другая, прежде незнакомая боль. Тело изнывало без влаги, и иссушенные мышцы протестовали. Я знала, что долго не продержусь.
Я повернулась на запад, на миг убрав лицо из-под солнечных лучей, и вдруг увидела…
Широкий контур с зубцами гор по краям. Ошибки быть не могло: далеко-далеко на западе, мерцая и расплываясь в дымке, словно мираж, над пустыней темным облаком нависло плато. Все это время мы шли не туда. Последний ориентир находился на западе… Нас разделяло расстояние большее, чем мы прошли за весь поход.
– Не может быть… – снова прошептала я.
Мелани замерла у меня в голове, оцепенела, пораженная, отчаянно пытаясь примириться с новой страшной действительностью. Я ждала ее ответа, взгляд блуждал по странно знакомым очертаниям, и вдруг на меня обрушилась вся тяжесть ее скорби и понимания. Я упала на колени. Безмолвный вопль – признание краха – отозвался в голове, добавив новый оттенок моей боли. Дыхание сбилось – беззвучное всхлипывание, без слез. Солнце поползло вверх по спине, пропитало жаром мои волосы.
К тому времени как я взяла себя в руки, моя тень лежала крохотным кружком у ног.
Я заставила себя подняться. Острые камушки врезались в кожу, я их не стряхивала и не отрываясь смотрела на плато, что давно дразнило меня далеким знойным маревом на западе.
Наконец, сама не понимая зачем, я зашагала дальше.
Я знала одно: на этот раз шла я
