он! – голос вахтенного вырвал его из тяжёлых раздумий. – Русский вертолёт!
Сто́ило бы подняться на мостик, чтобы в мощный визир получше рассмотреть чужую машину, но и цейсовский бинокль давал хорошее увеличение.
«Точно русский! Соосный коротыш, – согласился Эктор Бонсо, – таких кроме русских, по-моему, никто не делает».
Геликоптер как влитой висел над колышущейся серой массой океана, несмотря на порывы ветра и норовящие слизнуть его вниз особо вздымаемые девятые валы́.
«Они продолжают вести гидроакустическую разведку», – констатировал Бонсо, естественно, не разглядев с такого расстояния спущенную вниз кабель-антенну.
Вдруг он увидел, как от вертолёта отделился продолговатый предмет, нырнув в воду.
Капитан аж подался вперёд – увеличения сразу стало не хватать, захотелось перемотать видимое обратно, чтобы понять, что же там произошло?
И с паузой в три-четыре минуты он уже наблюдал вспухающий бугор подводного взрыва, казалось, буквально в трёх сотнях метров от вертолёта.
Машина русских дёрнулась, сместившись, блеснула остеклением, а потом скоро стала удаляться, превращаясь в темнеющую точку, пока и вовсе не скрылась.
Сконцентрировавшись на глазах, капитан Эктор Бонсо тем не менее не пропускал мимо ушей доклады с акустического поста, поэтому не удивился, когда на месте подводного взрыва появилась горбатая чёрная тень подводной лодки. Британец!
– Главным калибром! Огонь!
Два выстрела легли разбросанным недолётом. Следующий залп дал кучное накрытие, скрыв пенным частоколом торчащую рубку, когда на ПЛ неожиданно произошла детонация в районе кормы, ударив вспышкой и, как водится при подводном взрыве, выбросом воды. Едва пена опала, наблюдатели успели рассмотреть лишь живо погружающийся задранный вверх нос субмарины.
Всё произошло так быстро, что в рубке даже не успели выразить восторга по поводу уничтоженного противника. Лишь умудрившийся сохранить невозмутимость вахтенный деревянным голосом зачитал новую радиограмму:
– Русские поздравили с победой.
– Запишите в вахтенный журнал, – ровным голосом сказал командир крейсера, – в 14:50 соединение атаковано субмариной противника за двухсотмильной зоной боевых действий. В результате атаки торпедирован эсминец «Хиполито Боучар». Ответным артиллерийским огнём крейсера подводная лодка потоплена. Отправьте аналогичную шифрограмму в штаб.
– Русские называли её «Конкерор», – позволил себе вставку вахтенный.
– Исключительная осведомлённость! – В голосе капитана Бонсо скользнула издевка. – Добавьте в журнал: во время боестолкновения установлен контакт с неизвестным советским военным кораблём. Отправьте аналогичную шифрограмму в штаб.
«Ведь то, что уронил тот вертолёт, не иначе торпеда, – здраво рассудил Эктор Бонсо, – а стало быть, машина с военного корабля. Хотелось бы мне взглянуть на этот русский корабль. И уж как минимум поблагодарить его капитана».
– И
