один из дней она случайно обнаружила в шкатулке матери хорошо знакомый ей перстень Людвига. Она с волнением спросила мать и отца: «Откуда этот перстень?» Тогда отец подумал: «Как ни крути, аманат[13] есть аманат, нельзя нарушать это правило, нужно отдать вещь, все равно она его обнаружила». «Доченька, это тебе перед отъездом Людвиг передал на память, возьми его, я просто забыл о нем», – с некоторым смущением ответил Ахмет.
Айгуль надела на палец перстень, который хорошо знала, и вышла из юрты. Стон вырвался из ее груди. Чтобы никто не смог наблюдать за ней, она, беспрерывно целуя перстень, ушла в степь. Там у нее вырвался радостный крик: «Он оставил перстень мне на память! Выходит, я для него хоть немного, но что-то значила!» «Видимо, это украшение – извинение за расставание, если учитывать его воспитанность и доброту. Ведь у него, кроме этого перстня, ничего не было. Все подарки он давно раздал аульным, – подумала Айгуль. И тут она вспомнила собственные слова, сказанные Людвигу о перстне, как о магическом талисмане. «Скорее всего, он оставил этот перстень мне в качестве пожеланий счастья», – подумала она. Вдруг ее осенило, как Людвиг говорил, что этот родовой перстень передается из поколения в поколение. «Значит, он оставил мне весьма ценную для него вещь! Знал бы он, что я ношу под сердцем его дитя, – мелькнуло у нее в сознании. – Ему, родившемуся дитя, я и передам перстень в свое время. Как хорошо, что я всегда могу выйти в просторную степь, чтобы высказать природе сполна, что у меня накопилось на душе, – и хорошее, и плохое!» – подумала Айгуль, возвращаясь в аул.
Мать, обратив внимание на то, что дочь не ест мяса, и вместе с тем периодически молча улыбается, спросила: «В чем причина такой радости?» Тут Айгуль не выдержала и призналась матери, что ждет ребенка. Та, конечно, была в ужасе, начала причитать и корить дочь: «Какой позор нашему дому!» Затем стала предлагать разные варианты прерывания беременности с помощью повитухи или знахарки. Айгуль напрочь отвергла все предложения, сказав: «Я лучше умру, чем лишусь ребенка!»
«До чего же сильная и независимая моя дочь!» – подумала с некоторым удивлением и удовлетворением мать. По сути, именно сияющий вид дочери придал силы и уверенности матери. Отец тоже заметил настроение дочери, ошибочно приняв это за новую влюбленность. Когда жена поделилась с ним, Ахмет пришел в ярость, обругав жену за то, что недосмотрела за дочерью, но с Айгуль не стал даже разговаривать. Ахмет имел привычку, прежде чем гневаться и кричать на дочерей, призывать вначале разум, уходя в размышления. Он думал: «Вот как, оказывается, далеко зашли отношения Айгуль и Людвига. Как же это могло случиться? Больше всего я доверял своей не по годам умной старшей дочери. Она у меня была как правая рука, и надо же, что именно она совершила такую роковую ошибку…»
Однако ругать Айгуль он не стал, понимая, что ей и так тяжело. Ахмет стал искать выход из ситуации – как спасти судьбу любимой дочери. Отдавать беременную дочь согласно колыбельному сговору
Аманат – честно выполнить обещание относительно передачи какого-либо предмета конкретному лицу в его отсутствие.
