>Мы приехали в Ялту в конце декабря. Конечно, можно было бы сказать, что только полные неудачники ездят в Крым в это время года. Но мы чувствовали себя на седьмом небе, и активно бегали по экскурсиям, буквально млели от теплой погоды, и любовались южными деревьями, морем и горами.
Мы – две милые женщины бальзаковского возраста, приехавшие из разных городов, поселившиеся в одном номере. Удивившись созвучию наших имен – Тина и Таша, а также заметив, что многие интересы совпадают, мы быстро подружились.
Оторвавшись от своих обыденных забот и житейских проблем, наслаждались красотами южной природы, стремились их запечатлеть на фотографиях, забывая обо всем. Вечерами, конечно же, как многие женщины, болтали, вспоминая разные случаи из жизни.
– Тиночка, а ты бывала за границей?
– Да Ташенька, бывала, но еще во времена Советского Союза. В последнее время как-то не получалось, то работа, то денег не было. Знаешь, это сейчас все просто. Загранпаспорт есть, идешь в турагенство, заказываешь тур и – счастливого пути. А тогда это была целая история.
– Я тоже ездила в то время, и помню, что была масса проверок моей биографии, – согласилась моя соседка.
– Да это было, но память стирает плохое, а вспоминаются смешные и курьезные моменты. Я расскажу тебе про один из них.
– 1—
Проработав на заводе в КБ после окончания института, я подала заявку и через полгода проверок, мне разрешили поездку за границу, в одну из соцстран.
Попала я туда в то время, когда в Советском Союзе был расцвет застоя. На витринах магазинов красовались надписи «Мир, труд, май!» и рядом были непременные атрибуты – ветка яблони с цветами из салфеток и красные знамена, а на прилавках – необъятные ряды консервов из морской капусты и кильки в томате. Правда в нашем промышленном городке еще бывала докторская колбаса, молоко и сметана. Об остальных излишествах мы не задумывались, и по молодости радовались жизни, и всему, что она посылала.
Но наши мудрые руководители группы, понимали, что с советским человеком может произойти шок, когда он увидит все изобилие хоть и социалистического, но все же «запада», поэтому мы получили четкие инструкции:
1.Ходить определенными «четверками» – то есть с теми людьми, которые назначены тебе в спутники.
2. Ни при каких обстоятельствах не разговаривать с иностранцами.
3. Посещать те магазины, которые указаны в маршруте.
Наша группа была большой, 40 человек, и состояла из 90% рабочих и только 5% интеллигенции, куда отнесли и меня. Остальные 5% составляли работники КГБ, которые тоже числились рабочими.
По тому же социалистическому принципу интеллигенцию следовало разбавлять рабочим классом, чтобы не дай Бог, не загнила. Поэтому меня, как молодого инженера, отнесли к интеллигенции. В нашей четверке оказались я, одна милая девушка Ира, как позже выяснилось – дочь главного инженера завода, и две крановщицы – Рая и Тая. И если Ирочка была красавицей с близоруко хлопающими, голубыми глазами, то о Рае и Тае стоит сказать отдельно.
Их будто подобрали одну к другой, составив удивительный тандем. Обеим женщинам было далеко за тридцать. Они имели широкие скулы, узкие раскосые глаза, что говорило о наличии восточных предков и кривые ноги кавалеристов. Но на этом их сходство и кончалось. Тая была не замужем и выглядела как могучий монгольский воин с широкой костью, ростом метр восемьдесят, коротко остриженными черными волосами, торчащими в разные стороны и хмурым взглядом глубоко посаженных глаз. Ходила она тоже мощно. Ее походка напоминала иноходца, поскольку одновременно двигалась правой рукой и правой ногой, левой рукой и левой ногой. Почему ее походка так отличалась от других людей, она не задумывалась, а мы побоялись ее об этом спросить, так как с первого знакомства, она говорила однословными предложениями, но очень твердо и емко. Ну, например, когда нам давали свободное время и рекомендовали маршрут прогулки, она поднимала руку, устремляла ее по указанному направлению и изрекала громким, раскатистым голосом: «Туда? Пошли!».
Иностранцы, услышав голос, и увидев ее, шарахались в сторону, обходили нашу четверку некоторой дугой, опасаясь этой странной женщины. Не раз мы с Иркой слышали от них слова, пророненные в сторону Таи: «О Genghis Khan!», а потом и сами начали называть ее между собой «Чингисхан», когда она доставала нас своей неповоротливостью и упрямством.
Рая была другой. Маленькая, не более метра сорока, вертлявая, осроносенькая, с писклявым голоском и огромной бабеттой на голове, она представляла разительный контраст со своей подругой. Рая была разведена, имела дочь, но, несмотря на неудавшийся брак, все мужчины ей казались принцами. Она бойко стреляла глазками во всех без разбору, крутила своим костлявым задком и весело семенила ножками в новых джинсах, которые были так длинны, что она закатила
