скончалась? – звенящим от напряжения голосом спросила она.
– У вас есть причины думать о столь ужасном исходе? – тут же «включил следователя» Юра.
Катя вынула из кармана брюк носовой платок и промокнула им глаза.
– Мы лечили Иришу у кардиолога, – с трудом произнесла она. – Провели ее по самым лучшим специалистам, добрались до профессора с мировым именем, но никто не смог установить правильный диагноз. В конце концов, академик Брюсов решил, что в случае с Поповой он имеет дело с неизученной вирусной инфекцией, которая поражает сердечно-сосудистую систему. Тимофей Андреевич пытался справиться с напастью, применял новейшие антибиотики, и… простите, вы ведь оба не имеете медицинского образования?
– Нет, – ответила я за двоих.
Катя кивнула:
– Я тоже не врач, поэтому всех подробностей не назову, да они и не нужны. Увы, Ирочке Поповой предстояло недолго прожить, то, чем она страдала, так точно и не установили, я знала, что она может скончаться в любую секунду. Пожалуйста, не пугайте пассажиров, не объявляйте о смерти Иры.
Шумаков вытащил из кармана блокнот.
– Имя профессора Брюсов Тимофей Андреевич? Где он работает и нет ли у вас при себе его номера телефона? Предполагаю, что судмедэксперт захочет поговорить с академиком. Надеюсь, именуемый врач не откажет патологоанатому в беседе.
– Тимофей Андреевич интеллигентнейший человек, – заявила Катя, вынимая из кармана брючек мобильный. – Он даст исчерпывающую информацию об Ирине. Записывайте, это медцентр «Вечность»[6], услышите гудок, нажмите «решетку», а потом добавьте в тональном режиме семьдесят девять, попадете прямо в кабинет кардиолога. И что теперь делать?
– Пойдемте в столовую, – не выражая никаких эмоций, предложил Юра. – Учитывая малоприятные события, произошедшие на борту за последние двадцать четыре часа, лучше держаться всем вместе. Скоро приедем в Вакулово, там на борт поднимется медик.
Катя всхлипнула и убежала.
Юра обнял меня за плечи.
– Можешь позвонить академику и аккуратно его порасспрашивать?
– Попытка не пытка, – ответила я. – Вот только сильно сомневаюсь в успехе беседы. Очевидно, Тимофей Андреевич наслышан о такой примочке, как врачебная тайна.
– Все равно надо проявить активность, – не дрогнул Юра. – Если светило вежливо отправит тебя на три веселые буквы, придется повторить беседу после нашего возвращения в Москву.
– Глупая идея, – заспорила я. – Думаю, что при личной встрече я сумела бы вытянуть из кардиолога некие подробности, но по телефону он откажется беседовать.
– Тебе трудно? – прищурился Шумаков.
– Конечно, нет! – воскликнула я.
– Тогда ступай на палубу, садись в шезлонг – и за дело! – велел он.
Я поднялась по крутой лестнице на свежий воздух. Интересно, желание настоять на своем даже вопреки элементарной логике – это вторичный половой признак? Хорошо помню, как мой
Название придумано автором, любые совпадения случайны.
