проведя время, подготовив камни и площадку для беседки. Но?
Глаза прошлись по приборной панели и остановились на часах. Валера с колонной должны быть ещё на трассе, я вполне их догоню. А зачем? Увидеть Валеру и поплакаться в жилетку ему? Потом что? Фестиваль мне малоинтересен. Утулик тоже. Байкал? Нет.
Устав от внутреннего диалога, я прикрыл глаза. Будь, что будет.
Вероятно, в этот момент что-то сместилось в запредельном пространстве, и моя рука повернула руль влево. Выбор был сделан не мной.
…Чёрный камень лежит, весь поросший травой,
Три пути сторожит, и один из них твой….
То ли сон, то ли бред, то ли мрак, то ли свет,
И приходится вновь дать кому-то ответ:
Чей ты друг, чей ты враг, тот что лес пересёк,
Или ты просто так, и не то и не сё,
И куда твоя стёжка направится,
чем закончится сказка твоя?
Поцелуем ли спящей красавицы,
или пиршеством воронья?8
Впоследствии я не раз вспоминал ту развилку. Два сантиметра вправо, и история бы получилась совсем иной. Чёрт бы побрал этот выбор вместе со спящей красавицей Хельгой в хрустальном гробу!
«Европа» рванулась вперёд. Над долиной Селенги разворачивался грозовой фронт. Молнии полосовали небо, словно говоря: – остановись! Куда ты едешь, безумец! Дул шквальный ветер, останавливая меня.
…Но торопится конь, кровь свою горяча, и сжимает ладонь рукоятку меча….
Лес стоит как беда, что сказать мне ему?
Я ответил бы, да кабы знать самому….
…Триста километров дороги оказались даже хуже монгольских. Но того, кто прошёл по Монголии, не остановят русские ремонты! В одном месте, вырванная с корнем, прямо передо мной упала берёза, полностью перегородив трассу. Я проехал по макушке, поскольку съезжать на мокрую наклонную обочину было смерти подобно. А ведь знак-то был очередной! Но не в моих привычках останавливаться на полдороге. Всё равно дойду! Как говорят в Монголии: Хийвэл буу ай, айвал буу хий! Примерный эквивалент русской пословицы «Если делаешь, не бойся, если боишься, не делай».
Пролетая последний придорожный ресторанчик, за стоящими фурами краем глаза я узрел мотоцикл с флагштоком. Волна! И я развернулся. На пороге ресторанчика стоял Димка Реббе.
– Эй, Док, – закричал он в раскрытую дверь. – Смотри, кто приехал!
Из дверей показался Валера.
– А, здорово Клифф! Как, что, откуда?
– Из Монголии.
– Всё в порядке? – он посмотрел на моё убитое горем лицо.
– Почти.
Я упал на широкую грудь Валеры, прижавшись к его колючей щеке.
– Что случилось?
С. Косыгин.
